Кофе по-венски

– Заметь: этого я тебе не говорил, историю женитьбы выскочки Макса тебе рассказали совершенно посторонние люди! Так что моего греха здесь нет, и я могу с чистым сердцем подтвердить: да, я с самого начала наблюдал бурную карьеру Макса и могу отметить, что его вклад в кофейный бизнес был минимальным. Он просто выгодно женился и всю жизнь, до самой смерти своей старой и больной супруги, терпел все ее капризы и психозы. А я у них бывал, и не раз, и могу клятвенно подтвердить: Нинель Сюлер-Лебуа была на редкость безобразной, плюс к тому на тринадцать лет старше Макса. Будь я на его месте – ни за что бы не ужился с ней под одной крышей и послал бы к черту все деньги, только бы не видеть ее физию каждое утро. Но бедняга Макс все стерпел.

Тут я очень выразительно хмыкнул.

– Стерпел? Или… Или немного ускорил расставание с супругой?

Очередная серия многозначительных усмешек.

– Ты прекрасно знаешь, мой милый, что в этой среде все живут сплетнями и будь Нинель на момент смерти не пятьдесят, а сто пять лет, все равно поползли бы слухи, что Макс отправил ее на небеса. Лично я воздержусь от участия во всех этих сплетнях и кривотолках. Но могу сказать, что мне много раз приходилось слышать версии о том, как именно Макс «ускорил» расставание с супругой.

– А полиция?

– А что полиция? Никакого криминала обнаружено не было, супруга умерла в клинике Бомарше – все в норме… Мой милый, ты выяснил все, из-за чего мне позвонил? Дело в том, что уже начинается один симпатичный сериал…

Я сердечно поблагодарил отца за познавательную беседу и распрощался, с усмешкой сунув телефон в карман.

Итак, вот вам новый вариант преступления: вполне возможно, что Полин действительно до невозможности простодушна, и потому бестолково ждала Монику в кафе «Австрия» в восемь утра, в то время как оная Моника в это самое время предпочла встретиться с совсем другим человеком – с Максом Лебуа, надеясь вытрясти из него миллионы и получив вместо того чашечку смерти.

Что ни говори, в данную версию чудно вписывается все, что рассказывала мне о шефе Жюли – его перманентный мандраж, когда бедняга наверняка клял себя за то, что не устоял и совершил новое убийство, за которое намного труднее избежать наказания, и умирал от ужаса, только представив, что будет, если его «игривые» снимки после обыска в номере Моники попадут в руки полиции. Есть от чего стать зеленым!

«Ты не представляешь, как ему было плохо! Бледный, зеленоватого оттенка, весь сотрясающийся от нервной дрожи… Как хочешь, а у меня было полное ощущение, что Моника сфотографировала его в чем мама родила, пригрозив поместить где-нибудь на Фейсбуке!.. У меня даже было серьезное опасение, что он способен покончить с собой…»

Между тем стрелка на моих часах приближалась к восьми вечера, с Цветочной площади доносились волнующие пассажи музыки, чередуясь с голосами представляющих свою марку кофейников – вовсю шла презентация третьего дня. Самое время было направиться туда, поймать за лацкан Макса Лебуа и предложить ему сделку: чистосердечный рассказ обо всех его встречах и аферах с Моникой в обмен на солидную пачку волнующего секс-архива.

Глава 27. Показания в частном порядке

К тому времени как я достиг площади, завершилась презентация мексиканской кофейной фирмы, после чего слово взял венский симфонический оркестр, молниеносно заполнив всю площадь доверху волшебными волнами музыки.

– Наконец-то ты появился! – воскликнула мама, стоило мне приблизиться к нашим двум домикам. – Я, конечно, не призываю тебя держаться за мамину юбку, и все-таки неплохо бы в часы фестиваля быть у своего домика. К примеру, я в курсе, что у твоих очаровательных девушек благополучно распродана вся кофейная серия. А ты об этом, боюсь, и не слышал?

– Нет, почему же, – пожал я плечами с нарочито бывалым видом. – Я прекрасно это услышал – только что, от тебя. Хорошая новость! Полагаю, нам пора сворачиваться: пока отец пришлет новую партию, фестиваль благополучно завершится и все разъедутся по домам.

Я развернулся к своему домику – действительно, на полках красовалась косметика, не имеющая ровно никакого отношения к кофейной серии; мои девушки поспешили приветствовать меня очаровательными улыбками.

– Нам пришлось подвезти сегодня обычную косметику из салона, – сообщила мне Милли. – Обидно закрываться раньше других. И, между прочим, сегодня у нас несколько человек интересовались кофейной серией. Мы дали знать в Париж о необходимости внеочередной партии – надеемся быстро все распродать уже в салоне.