Кофе в бумажном стаканчике

Впереди дорога делала петлю почти в сто восемьдесят градусов под отвесным каменным выступом. Опорная стена была разрушена падающим со скалы селем во время весенних паводков, размытая дорога сузилась неимоверно. Диана внутренне сжалась, с ужасом думая о том, что им придется здесь ехать, но обратно дороги не было. Иван сосредоточился, переместил ногу на педаль тормоза, подсел ближе к рулю. Андрей напрягся. Машина, скрежеща боком о выступающие камни, впритирку пошла через поворот. Шум стоял невероятный, нервы напряглись до предела. Диана мысленно попрощалась с жизнью, но странно: где-то в подсознании мелькнула уверенность, что в обществе этих неопрятных мужчин с ней ничего не случится. В кабине резко запахло мужским потом, лицо Ивана стало багровым от напряжения.

Наблюдавший за правым бортом Андрей закричал:

– К стене прижимайся, к стене, мать твою!.. Иди вплотную… Колеса провисают! – и более растерянно добавил, – ё-моё… полный песец …

Диана почувствовала, как машину тяжело потянуло назад и вбок, в сторону пропасти. Правые задние колеса, теряя сцепление с грунтом, закрутились вхолостую. Она затаила дыхание. Неужели наступил момент, когда оставалось только одно – попытаться выпрыгнуть, чтобы спастись? Но ведь и прыгать некуда! Внизу был обрыв, сбоку – скала.

Иван навалился на руль, будто хотел собственным весом подтолкнуть грузовик, и прибавил газу, выдавив из мотора всю мощь, на какую тот был способен. Машина взревела, стала сопротивляться инерции заваливающегося в пустоту груженного песком прицепа, но, в конце концов, нехотя двинулась вперед. Прицеп выровнялся. Через несколько метров каменная западня окончательно отпустила грузовик.

Весь этот ужас длился не больше минуты, но Диане она показалась бесконечной!

– Мать-твою-перемать, так ее, растак!..

Словарный запас ненормативной лексики оказался у Андрея весьма богат, и в другое время Диану это бы покоробило. Но только не сейчас. Он снял головы майку и вытер с грязного лица пот. Потом, нервно щелкая зажигалкой, трясущимися руками прикурил и, грубо толкнув пассажирку локтем, передал сигареты напарнику. Казалось, он с трудом сдерживается, чтобы не ударить ее. Диана, заикаясь, попросила у него сигарету.

– Извините, дамочка, у нас «Прима»… Без фильтра, – зло ответил он,

– Прекрати, – Иван бросил ей на колени пачку сигарет вместе с зажигалкой, – кури.

Она жадно затянулась, тщетно стараясь унять дрожь в руках, но они тряслись сами по себе, не подчиняясь ее воле.

Когда дорога стала шире, Иван остановил машину, не глуша перегревшийся двигатель, оба водителя пошли осматривать покалеченный борт. Стоя возле прицепа, они негромко переговаривались. Иван говорил спокойно, почти равнодушно, Андрей наседал на него, что-то требовал. Голос у него был лающий, неприятный. Диана прислушивалась, но, кроме того, что речь шла о песке, деньгах и какой-то доле, ничего не разобрала. Ее вдруг пробрала дрожь от мысли, что дорога через перевал еще не окончена, и не известно, что ждет впереди. Если так пойдет и дальше, слишком мало шансов доехать до побережья. И что она о них знает? Чужие, недалекие, озлобленные люди! Особенно Андрей.

От этой мысли внутри похолодело. Девушка отчаянно рванулась из кабины к спасительному выходу, но парни, не обращая никакого внимания на ее порыв, вскочили обратно. Иван, взвинченный разговором с напарником, нервно включил передачу, грузовик рванулся вперед. Диана, почувствовав себя в ловушке, снова закурила, стала затягиваться спокойнее, совершенно не ощущая крепости дешевого табака. Торопиться теперь ей было некуда.

…Постепенно напряжение рассеялось. Посовещавшись, ее спасители решили довезти песок до гостиницы вместе с Дианой, там ее и оставить. Если клиент не заплатит, продать товар как можно дороже на побережье – покупателей там было в избытке. Единственное, что их беспокоило, – это техническое состояние машины. Тормоза явно перегрелись, издавая неприятный специфический запах гари, горючего оставалось мало. По-хорошему, надо было остановиться. Но это означало – застрять в горах на узкой дороге без воды, сигарет и возможности сделать мелкий ремонт, если таковой понадобится. Поэтому Иван тянул километр за километром, пока уставшая машина еще слушалась, и ждал, когда появится первое село.

…Диана с Иваном разговорились. Пережив нервное напряжение, он стал возбужденно шутить, с большой нежностью вспоминал сына и жену:

– Вот приеду, пойду с мальцом в зоопарк, давно обещал.

– А ты что, не водил сына в зоопарк?

– Да уже раз двадцать ходили. Но уж больно ему нравится верблюд. Малый стоит и все ждет, когда тот плюнет.

– Ну и как, плевался?

– Ни разу!

– А жена где работает?

– Бухгалтером на АТП. Она и грузовик подсуетила взять в аренду – уже три месяца катаемся за песком.

– Выгодно?

– А куда деваться? Каждый делает свою работу. Я без грузовика не могу. Подсобираю денег – куплю собственный.

– Он, наверное, дорогой?

– Бэушный подешевле. А отремонтирую сам. Я ведь в нем каждую железку знаю, – Иван любовно погладил руль.