Кофе в бумажном стаканчике

С этой метели, в которой где-то спряталась царица зимы, для Надежды началось другое время, еще не знакомое, пугающее. В нем она представила себя той самой фантастической бабочкой данаидой, потерявшейся между родными степями, которые она смело покинула в поисках судьбы, и раем, которого она еще не достигла. Уверенность в предстоящих испытаниях жила в ней, как тень, без которой не бывает света. Эта уверенность была неясной, но ощутимой, заставляя с опаской предвидеть сложное будущее.

Надя решила не раздумывать и оставила это неудобное ощущение при себе как нечто неправильное и от нее не зависящее, чтобы разобраться при случае. А пока уговорила себя смириться с ним и просто жить.

Вторая часть. Вольная воля

…Незаметно пролетели два с половиной года.

В Крым снова пришла благодатная южная весна, звонко защелкали прилетевшие в город скворцы. Как-то очень быстро – всего за две недели – распустились и стали празднично белыми фруктовые сады. Из отдохнувшей земли дружно полезли плотные стрелки тюльпанов и нарциссов. Можжевельники, сбросив свой уныло-желтоватый зимний оттенок, сделались насыщенно-зелеными и, щедро согретые солнцем, наполнили двор усадьбы смоляным ароматом хвои. Вокруг стало ярко, солнечно, весело.

Надежда Неволина, когда-то с таким трудом покинувшая свой родной провинциальный городок ради будущей карьеры, наслаждалась семейным счастьем в доме своего мужа. Мечты о карьере она отложила в самый дальний уголок памяти, где в виде ненужного хлама сгрудились все ее потерянные желания – преждевременные и пока совершенно несбыточные. Да и нужно ли было ей это теперь? Достаточно того, что карьеру сделал муж.

Надя часто вспоминала мамины слова, сказанные ей еще в отрочестве – о судьбе, которую она обязательно встретит, и удивлялась, как мама могла это предвидеть. Выходит, она так стремилась уехать из дома только для того, чтобы найти Сергея? Ей страшно было даже подумать о том, что в тот сентябрьский день она не засмотрелась бы в телефон, а доктор Неволин, занятый своими сложными мыслями, не сбил ее на переходе. На самом деле, ей уже давно было неважно, как они встретились. Ее любовь стала всепоглощающей и безотчетной. Чувство это с годами окрепло, словно хорошо выдержанное доброе вино, которое от времени не портится, но приобретает более глубокие и тонкие вкусовые качества.

Ей понравилось так жить – не думая о завтрашнем дне, радуясь дню сегодняшнему. Вспоминая свою мать Мусечку, смотревшую на отца влюбленными глазами, Надя только теперь поняла, что это означало на самом деле. Ослепленная чувствами, Надя безмятежно пребывала в своем новом замкнутом мирке, словно в мифической стране с волшебными бабочками монархами, надежно защищенной от бурь внешнего мира. Когда-то осуждая зависимые отношения родителей, она, не отдавая себе отчета, также с легкостью подчинила свою жизнь мужу. Разница в возрасте заведомо сделала ее послушной подопечной, которую тот старательно оберегал от проблем, баловал, словно ребенка, и она с этим легко соглашалась.

Где-то в глубине души Надя понимала, что это неправильно, но как правильно, она не знала и не хотела разбираться – на руках была двухлетняя дочь, а впереди еще три заочных курса университета. И без мужа ей со всем этим было просто не справиться.

Конечно, она пыталась что-то делать самостоятельно – подрабатывала, решала домашние проблемы, занималась ребенком. Но ее дела по сравнению с делами Сергея были мелкими, незначительными и какими-то …слишком рутинными, как ей казалось. Будто ее намеренно не пускали в мир больших возможностей, где можно было проявить самые лучшие качества характера и способности. Надя смирилась со своей незначительностью. Занимаясь повседневными заботами, она знала, что вечером обязательно вернется ее муж и оживит этот дом своим присутствием – ничего другого в нем больше не происходило. Она с нетерпением ждала его каждый день, чтобы поделиться маленькими домашними новостями, и он всегда ее очень внимательно выслушивал. Их вечера были наполнены спокойной размеренностью тщательно налаженного быта.

О том, что она сама в последнее время перестала мечтать, совершенно исключив из собственной жизни желания, Надя не задумывалась. Ей стало казаться, что такой застывший покой и есть настоящее женское счастье. Все меньше и меньше ей хотелось выезжать в город, все реже она посещала с мужем выставки и распродажи, будто зачарованный дом в Белом цепко держал ее невидимой паутиной уюта и благоденствия, не выпуская за ворота. Она перестала пользоваться косметикой, с костюмами и модельными туфлями открывала крайне редко – только чтобы проверить, все ли там аккуратно сложено. Новые вещи лежали в нем не распакованными – вполне хватало комода с джинсами и футболками. Надю это уже не смущало. Главное, чтобы в доме всегда был полный порядок, и у мужа не возникало бытовых проблем.