Кофе в бумажном стаканчике

Он сухо рассмеялся, и этот издевательский смех отдался в ее голове раскатами грома.

– Надюша, дорогая, ты попросишься обратно через месяц! Зачем тебе работать сорок-пятьдесят часов в неделю и получать копейки, когда у тебя есть все, что душа пожелает? А Ляля? Ты хочешь отдать ее в садик, где полно инфекций? Тебе не жаль собственного ребенка?

Надя почувствовала, как к горлу подступили жгучие слезы обиды. Сергей отмахнулся от таких важных для нее, с трудом подобранных и высказанных вслух слов, как от глупости, которая только дремучей провинциалке, неспособной наслаждаться жизнью, могла прийти в голову. Действительно, зачем женщине работать, если ее содержит муж?

Она почувствовала себя окончательно униженной и отчаянно вскрикнула в ответ:

– Но я не смогу все время сидеть дома, это неправильно!

Он равнодушно пожал плечами:

– А что в этом плохого? Люди получают образование, чтобы больше зарабатывать, а ты и так обеспечена, как никто другой. У тебя есть все, что душе угодно.

– Это дикость! Раньше ты так не думал! Что случилось с тобой, кто тебя так настроил? Разве не ты мечтал, чтобы я самостоятельно зарабатывала, занималась любимым делом, была с тобой рядом? Ты же хотел, чтобы я помогала тебе в бизнесе! – она поймала себя на том, что почти кричит.

Сергей сжал губы – воспоминание было ему явно неприятным – и со стуком поставил на стол чашку. Надя вздрогнула.

– Ты уже все решила сама, нам не о чем с тобой разговаривать.

Он встал и ушел на второй этаж, к себе в кабинет – совсем чужой, незнакомый ей человек. А Надя осталась сидеть, оглушенная, за столом и зачем-то внимательно рассматривала чашку, которую он только что держал в руках, словно намеревалась разглядеть на ней отпечатки его пальцев. Снова возникло ощущение нестерпимой боли, как после встречи с Марком. Двигаться, думать и что-либо делать не хотелось, исчезли последние силы. Надя не знала, где их теперь брать…

Через некоторое время Сергей спустился, сдержанно сообщил, что ему надо ехать к больной бабуле, и, не попрощавшись, ушел. Обратно он не вернулся ни через час, ни через пять. И не позвонил.

В эту ночь Надя так и не зашла в их общую спальню, не в силах заставить себя подойти к кровати, где они провели столько ночей вместе. Она то и дело садилась в кожаное кресло перед телевизором и бездумно щелкала пультом, не понимая, что происходит на экране. Потом вставала, бесцельно бродила по дому, маялась, удивляясь, почему так медленно тянется время. Сидела в столовой, потом шла в детскую. В столовой было просторно и чисто, в детской Ляля мирно спала, безмятежная под цветным одеяльцем, словно маленький ангел. Надежда поднялась наверх, в кабинет мужа, включил свет. Мертвые монархи, так и не долетевшие до собственного рая, застыли под стеклами. Ей на миг показалось, что стоит только открыть окна, и они выпорхнут на свободу – такие они все были красивые, яркие! Но нет, это иллюзия. Они давно превратились в сувениры для украшения стен. Как больно!

Тишина в доме была невыносимой.

Надя вышла на улицу, завернулась в одеяло, села в плетеное кресло и стала прислушиваться к ночным звукам. Несмотря на теплый воздух, ее морозило. Благодатная июньская ночь плыла над пригородом, словно гигантский небесный корабль, закрывший расшитыми сияющими звездами парусами землю от палящего солнца. Время тянулось мучительно медленно. За гаражом в вольере, чуть похрапывая, крепко спала Герда. Вокруг звонко трещали сверчки, перебивая друг друга, они были счастливы, безмятежны и ни о чем не заботились – в отличие от людей, которым новый день зачастую сулил большие печали.

Прислушиваясь к пению сверчков, Надя всей душой завидовала им – она не могла расслабиться, безостановочно прокручивая в голове последний разговор с Сергеем. И удивлялась тому, что с ней это случилось. «Но почему? Чем я его оскорбила или обидела? Что я сделала не так?» Мысли ее были чернее ночного неба и совершенно безнадежны. Находиться в этой ночи, слышать ее жизнеутверждающие песни, дышать ее запахами стало невозможно. Вздохнув, Надя тяжело поднялась, вошла в дом, включила напольные светильники.

«Ты уже все решила сама». Что решила, о чем он?

Надя ни на минуту не сомневалась в том, что Марк что-то гадкое наговорил ее мужу, и самое ужасное было в том, что Сергей поверил ему, а не ей. Это означало, что она больше не любима. Как же она ошиблась, когда перестала бояться его семьи, опрометчиво решив, что ее жизнь так же постоянна, как восход и закат солнца, совместные ужины, поездки к морю! Это постоянство оказалось иллюзией, бумажной ширмой, которую в один миг уничтожило пламя непонятных ей проблем.