Кофе в бумажном стаканчике

Когда Надя подошла к машине, под дворником издевательски белела записка: «Манюня, надумаешь, позвони. Я сразу весь твой», – и номер телефона. Она с отвращением порвала листок и долго отряхивала руки, будто взяла в руки жменю склизких пиявок. Как ни странно, мерзкая записка ее привела в чувство. Надежда села в машину, поехала к няне. «Нет, маленькая Ляля не позволит мне сойти с ума от горя. Еще ничего плохого не произошло. Нужно время, чтобы осмыслить этот гадкий разговор и понять, где правда, а где гнусная ложь. Марку верить нельзя, мне нужны доказательства. Это всего лишь фотографии…»

Следующая неделя окончательно отделила неопределенное прошлое, где еще теплилась зыбкая надежда, от враждебного настоящего. Надежда уверилась в том, что Сергей с трудом терпит ее, словно она смертельно заражена неизвестной болезнью. И безучастную близость, в которую она кинулась после разговора с Марком, как в спасение, и пустые разговоры за ужином он воспринимал, как необходимую, но навязчивую данность. Думать о том, что у него действительно есть другая женщина, Надя все еще отказывалась, с усилием отгоняя от себя эти страшные мысли. Но она уже знала, что где-то в городе живет изящная блондинка с фотографий Марка, которую ее муж обнимал за талию и целовал в своей машине. А до этого была Лиза. И обе необыкновенно красивые, утонченные, женственные, с природным шармом, который всегда нравился ее мужу, но который она, сидя в четырех стенах, так и не смогла приобрести. Это знание не давало ей уснуть ночью и раскаленной иглой сидело в ее голове днем, мешая думать о другом.

Однажды Сергей не приехал ночевать – позвонил после девяти вечера и сказал, что плохо бабуле. Вернулся только под утро – уставший, осунувшийся, бледный. От него пахло чужими духами. Возможно, это были Милочкины духи. А, может, и нет. Он ничего не объяснил и сразу лег спать. Надя запаниковала. Кажется, Марк был прав, и она действительно не знала собственного мужа. Надо было срочно что-то предпринять, и она решилась серьезно поговорить с ним вечером после ужина.

После долгого рабочего дня в клинике, куда он уехал к двенадцати дня, Сергей вернулся поздно, очень уставший, быстро переоделся, принял душ, сел за стол и стал ужинать – как всегда. Надя сидела рядом и молчала, рассматривая рисунок поверхности стола. Едва заметные вкрапления линий и пятен красиво отсвечивали под низким абажуром, и Надя поймала себя на том, что не может оторвать от рисунка взгляд. В столовой было очень тихо, у нее появилось странное ощущения, что рядом никого нет, а Сергей – всего лишь плод ее воображения, готовый вот-вот исчезнуть.

«Стоп, опомнись! Ты ведь хотела разговаривать с ним! Ну, вперед!» Надя незаметно вздохнула и задала свой мучительный вопрос – будто бросилась в темный бездонный омут.

– Сережа, почему мы так мало времени проводим вместе? Ты меня разлюбил?

Он не ответил, продолжая заворожено смотреть в экран телевизора на стене кухни, как будто ее не было рядом.

Надя чуть повысила голос.

– Сережа, ты слышишь меня? Что с нами происходит?

Он отвлекся от телевизора, но на нее не посмотрел. Он вообще в последнее время старался не встречаться с ней взглядом, как будто она была ему крайне неприятна. Но все же с усилием, будто это доставило ему боль, заговорил.

– Ты всегда занята, у тебя вечно какие-то непонятные заказчики, семинары. Я зарабатываю деньги, обеспечиваю тебе безбедную жизнь, в твои дела не лезу. Что еще нужно? Проблемы нет, ничего не происходит, так все живут. Разными жизнями. Зачем ты меня об этом спрашиваешь? – на его лице появилось злое, упрямое выражение.

– Ты меня разлюбил? – она упрямо повторила свой вопрос. – За последние месяцы ты очень изменился.

– Нет, это ты изменилась. Говорят, к хорошему привыкают быстро. Ты теперь самостоятельная, у тебя есть машина, дом, деньги, ты сама решаешь свои проблемы, без меня.

– Но что в этом плохого? Почему я не могу быть самостоятельной?

– Потому что ты замужем, я тебя обеспечиваю, забочусь о твоей безопасности. Я не знаю, где ты бываешь, как проводишь свое время.

– Постой, ты хочешь меня полностью контролировать? – в голосе Нади прозвучало отчаяние. – Хочешь, чтобы я безвылазно сидела дома? Сергей, мне надо выйти на работу! На каждый день! – эти слова она произнесла крайне эмоционально, на пределе сил, как будто просила его о невозможном.

– Но зачем? Чего тебе не хватает?

На его красивом лице отпечаталось плохо скрываемое недовольство, и оно было настолько явным, что ей стало тоскливо. Ощущение полной безнадежности захлестнуло ее тяжелой волной. И все же Надя сделала последнюю попытку объяснить свои слова, понимая, что лично для нее это конец отношений – она больше не сможет доверять мужчине, которому вынуждена говорить такие страшные слова.

– Я тебе не прислуга, не садовник и не кухарка! Я хочу работать в городе, быть востребованным специалистом! Мне надо набираться опыта, общаться с заказчиками и коллегами, выезжать на весь день из дома, в конце концов! Я тупею здесь, в четырех стенах!