Кофе в бумажном стаканчике

…Машина настойчиво преодолевала подъем по извилистой лесной дороге, местами узкой даже для легкового автомобиля. Диана взглянула на мужа: его невысокий покатый лоб стал серым от пыли, сжатые в нитку губы и упрямо выпирающий вперед подбородок сделали его лицо безобразным. Таким она видела его впервые, это напрягало. Он и так временами бывал непредсказуемым, а здесь, среди гор, от него можно было ожидать любого скандала. Впрочем, обстоятельства были сложные, не до скандалов. Доехать бы без потерь. Диана отвернулась и стала смотреть в сторону, на одинаковые буковые стволы, раздраженно думая о том, что ее ненасытный муж в своем стремлении быть первым окончательно потерял рассудок.

Наконец, лес впереди расступился, и машина, словно птица из клетки, вырвалась на простор. Диана приготовилась к тому, что перед глазами выплеснется сатиновая гладь моря, но впереди, до самого горизонта, грядой лежали остроконечные лысые горы. Несмотря на яркое полуденное солнце, они, величественные и враждебные, были фантастически сиреневыми. В безбрежном, выгоревшем от зноя небе парили орлы. Распластав крылья, они неподвижно висели высоко над горами, дополняя своим присутствием сюрреалистический пейзаж. С почти предсмертной жгучей тоской Диана вдруг осознала, что все они теперь – и пассажиры дорогой спортивной машины, и продавцы песка – жестко схвачены перевалом, конца и края которому видно не было. Потеряли смысл побуждения Марка и оправдания его странных поступков, опасения по поводу странного поступка подруги показались пустыми. Осталась только эта мертвая безбрежность и липкая тоска, разрывающая сердце.

Марк на мгновение притормозил на взгорке. Оценив дорогу как вполне доступную, он коротко вздохнул и уверенно двинулся вперед по петляющей над ущельем дороге. Они неторопливо доехали до поворота, за ним начался очередной подъем. Оранжевая от глины дорога немного расширилась. Со стороны провала по краю изредка появлялись полуразрушенные бетонные столбики, на время создавая зыбкую иллюзию защиты. Редкий кустарник на обочине был чахлым, местами высохшим, словно его обожгло пламенем. Это был настоящий ад – с горячим удушливым воздухом и безжизненно уродливым пейзажем. Диана заговорила, едва сдерживая истеричные нотки в голосе.

– Надо вернуться, Марк. Грузовик где-то застрял. Тебе не кажется, что ситуация вышла из-под контроля?

Эти слова разрушили повисшее в салоне молчание, словно внезапный гром с неба, Марк непроизвольно вздрогнул. Несмотря на то, что Диана задала вполне логичный вопрос, он почувствовал в нем издевку и ощутил, как подкатила к горлу слепая, неконтролируемая ярость. Эта крашеная курица, которую он содержал, даже не спрашивая, куда уходят его деньги, смеет ему выговаривать, словно прислуге? Его ответ был похож на плевок:

– Заткнись! Откроешь рот, выкину из машины.

Диана растерялась, краска бросилась ей в лицо. Что происходит? Этот напыщенный индюк, которому ее отец предоставил столько новых возможностей для бизнеса, смеет ей – дочери автомобильного магната – грубить? Обида затопила ее горячей густой волной, стремительно подбирающейся к подбородку – еще чуть-чуть, и захлестнет окончательно. Появилось гадкое ощущение, что она была сломлена им еще с первого соития в грязной подсобке вонючего ночного клуба, обманутая его напускной мужественностью и необыкновенным обаянием, и только делала вид, что это не так. Нет, не будет этого! Именно сейчас она докажет ему, насколько он был не прав, затеяв поездку через перевал, и переломит ситуацию в свою пользу. Он очень долго будет извиняться за то, что затащил ее в эти жуткие горы. Едва сдерживая злую дрожь в голосе, она упрямо проговорила:

– Ты не должен со мной так обращаться, я повода не давала. Твоя обязанность – оберегать меня, а не таскать, куда попало. Возвращайся назад, идиот! Или я немедленно звоню отцу!

Марк безумно расхохотался, у нее внутри все похолодело.

– Не должен, говоришь? Отца вспомнила? Заткнись, тупая бесполезная тварь! – и он изо всех сил, будто кто-то ему дал, наконец, долгожданную волю, выкинул правую руку в сторону и хлестко, с наслаждением, ударил жену костяшками пальцев по переносице.

Диана, задохнувшись от боли, взвизгнула и закрылась руками. Марк резко нажал на тормоз, автомобиль занесло и развернуло поперек узкой дороги. Не пристегнутую пассажирку кинуло вперед, она ударилась лбом о панель, ослепнув на мгновенье от боли. Появившаяся от удара трещина на дорогой пластиковой панели лишила Марка остатков благоразумия. Безжалостно, будто она одна была виновата во всех его неприятностях, он открыл дверь с ее стороны и вытолкнул тело жены на пыльную обочину, потом резко нажал на газ, машина взревела. Выруливая, Марк задел бампером скалу, снова поддал газу. Из-под протекторов вылетел колючий гравий, камни ударили Диану по лицу и голым ногам, взлетевшее облако желтой пыли забило глаза и ноздри.

Навалилась тишина…