Кофейные истории

Поправив пальцем очки на носу, журналист важно откликнулся:

– Пришёл, дабы документально засвидетельствовать момент моей триумфальной победы в пари! Леди Виржиния, вы ведь не забыли? – обратился он ко мне.

В тот самый момент из тёмной арки, ведущей на кухню, вылетело что-то напоминающее кусок яблока и стукнуло Мэдди по плечу.

– Да! – выпалила она от испуга. И, с удивлением отняв руки от заплаканного лица, вцепилась в Эллиса, затараторив: – Да-да-да, я согласна! Согласна!

– Кольцо! – охнул он, неловко возясь с крошечным замком-защёлкой. Наконец коробочка полетела вниз, а блестящий металлический ободок с крупным зелёным камнем скользнул на безымянный палец Мадлен. – Красивое, правда? Тебе нравится?

Она протяжно всхлипнула:

– Это ты мне нравишься, д-д-д… – и, не договорив, обвила руками его шею и зарыдала, уткнувшись в плечо.

– Это от счастья, – сообщил всем взволнованным шёпотом Рене Мирей, осторожно выглядывая из-за Георга, аккуратно промакивающего платком глаза. – Мон дьё, как я этого ждал! Как ждал! Какая красивая пара, мон дьё! Какая красивая невеста!

– Джеремия, фотографируй! – ткнул приятеля в спину Луи ла Рон.

Тот завозился со своим громоздким аппаратом, но затем обратил внимания на то, как я выразительно постукиваю веером по ладони и замер – со всем почтением. Право, на диво сообразительным юношей оказался этот Джеремия!

…Каким-то невероятным образом к двум часам пополудни о помолвке Эллиса и Мэдди узнала добрая половина Бромли – и все эти люди, конечно, страстно возжелали посетить «Старое гнездо». Маленькая кофейня не могла вместить столько народу, но никто не желал расходиться, и как-то само собою получилось, что на площади среди людей, ожидающих возможности попасть внутрь, появились уличные разносчики чая и картофеля, жонглёры и продавцы газет; где-то вдали промелькнул приметный профиль Зельды и послышался её низкий, интригующий голос, предлагающий каким-то «счастливчикам» заглянуть в будущее и узнать, что их ждёт.

Одним словом, перед «Старым гнездом» развернулись настоящие народные гуляния – и всё в честь только что состоявшейся помолвки.

Счастливая пара сидела во главе центрального стола. Для Мадлен заказали уже столько букетов, что некуда их было ставить, а у Элисса от одобряющих похлопываний одно плечо, кажется, уже перекосилось. В какой-то момент мне показалось, что бедные жених и невеста собираются сбежать, и я храбро решила отвлечь от них внимание публики и дать им немного отдохнуть.

Благо предлог у меня имелся – и вполне уважительный.

– Миссис Скаровски, добрый день! Простите, не заметила сразу, что вы пришли! – подлетела я к поэтессе, расточая улыбки. – Как ваше здоровье?

– Спасибо, вполне умеренно, – непонятно ответила она непривычно низким и хриплым голосом. Видимо, простуда всё же не прошла даром. – Узнав прекрасные новости, я тут же поспешила к вам.

– Чудесно! – откликнулась я и взмахнула веером: – Мистер ла Рон! Идите же скорее сюда, и мы разрешим наконец ваше пари!

И в кофейне разом стало тише. Ну, разумеется, если что-то завсегдатаи «Старого гнезда» и любят больше, чем чужое смущение и сплетни, то это жаркие споры между поэтессой и журналистом – причём неважно, кто победит, лишь бы столкновение было зрелищным и громким.

Потому-то сейчас публика и замерла в ожидании.

Луи ла Рон, до сих пор уверенный в своей победе, несколько приуныл; миссис Скаровски наоборот приободрилась, и выражение её лица стало воинственным.

– Принесите конверты с предсказаниями!

Мэдди, которая несколько осоловела от всеобщего внимания, тут же подскочила и едва ли не вприпрыжку убежала; вскоре послышались её торопливые шаги на лестнице. Эллис тоже наконец выдохнул с облегчением и прекратил держать спину прямо, словно примерная девочка из пансиона. Мгновенно превратившись из зрелища в зрителя, он облокотился на стол, с предвкушением улыбаясь.

Когда оба конверта оказались у меня, я немедля сломала печати и извлекла два листа. Быстро пробежавшись по строчкам глазами и оценив возможный исход, с трудом сдержала улыбку – и обратилась к спорщикам.

– Ну, что ж, чьё предсказание будет первым?

Они откликнулись одновременно:

– Уступаю честь прекрасной даме!

– Думаю, вежливо было бы уступить старшему.

И – столь же единодушно замолчали.

– Вопрос, – раздался из толпы жеманный голос Эрвина Калле. – А мистер ла Рон действительно старше?

– Ещё спросите, кто из них прекрасная дама, – фыркнул Эллис насмешливо. – Ладно, если уж я сегодня настрадался, мне и решать. Пусть будет журналист.

Я подвинула к себе поближе правый листок, исписанный крупным неразборчивым почерком, и с выражением зачитала:

– Жертв будет значительно меньше тридцати, и мистер Норманн поймает преступника.

Ла Рон взвился на ноги:

– И это правда, так и случилось! Леди Виржиния, ведь победа моя?

Сохранять серьёзное выражение лица было всё сложнее, однако я покуда справлялась: