Кофейные истории

– Деньги, – не моргнув глазом, ответил Пек. – Не стану скрывать, мне хорошо заплатили за то, чтобы незаметно сделал снимок одной юной леди в ситуации, бросающей тень на её репутацию. К сожалению, заказчик потом исчез, как часто бывает с моей работой… Но так как я пытался незаметно сделать выразительный кадр с этой особой отнюдь не однажды, то вышло довольно много фотографий, где на заднем фоне, в отражении или сбоку от основных персонажей был запечатлён кто-то ещё. Ведь помещения, которые снимают «Благородные леди» для своих собраний, не так уж велики, найти тихий уголок для беседы непросто, а случайных гостей, спонсоров и просто любопытных, как правило, приходит великое множество… Впрочем, я отклонился от темы.

Некоторое время я обдумывала его слова.

Под «таинственным заказчиком», скорее всего, подразумевался отец леди Фэйт, герцог Хэмпшайр. Скорее всего, он действовал через посредника, желая заполучить подтверждение тому, что его дочь вступила в неподобающую связь… Но герцог погиб, и снимки затребовать было уже некому. Мистер Пек стал изучать фотографии, чтобы понять, можно ли их продать кому-то ещё, и заметил сходство между «монахиней» и собеседником Олбрайта. Пек, возможно, попытался шантажировать «Благородных леди», и ему начали угрожать…

– Кстати, не сочтите за праздное любопытство, но как именно вам дали понять, что в Управление спокойствия обращаться не стоит? – спросила я.

Мистер Пек скривился, несколько испортив образ благородного джентльмена.

– Мой кабинет разгромили через несколько дней после того, как я спросил о лжемонахине. Меня это, разумеется, возмутило, и я наведался к одному своему приятелю, «гусю», и попросил его по-дружески заняться этим делом, скажем так. Мы хорошо выпили и расстались на вполне дружеской ноте. И, представьте, этого самого приятеля буквально в тот же вечер избили и сломали ему челюсть! А моему цепному псу подсыпали в миску какой-то дряни, и он околел!

«Готова спорить, что мышьяку», – подумала я, но вслух говорить не стала.

Да, мистер Пек действительно угодил в ловушку… но вот только пожалеть его никак не получалось, потому что снимки, которые он принёс, могли положить конец этому запутанному делу. Передо мной стояла дилемма: послать сейчас за дядей Рэйвеном, поручив его заботам жизнь Пека, или же передать снимки чуть позже. Первый вариант был плох тем, что наблюдатели тогда бы узнали наверняка, что Пек сотрудничает с «осами», и месть не заставила бы себя долго ждать. С другой стороны, до сих пор же его не убили…

«А может, – осенило меня, – наблюдатели пока не знают, где фотографии? И опасаются, что Пек обезопасил себя, скажем, оставив инструкции нотариусу на случай своей смерти?»

В таком случае, время было на нашей стороне. Мистер Пек отводил себе неделю жизни – что ж, до следующего вторника дядя Рэйвен успеет не только выпотрошить змеиное гнездо, но и передавить сапогом расползающихся змеёнышей.

Свои доводы я изложила Пеку, и тот согласился. Не скрою, когда он забрал чемодан и покинул «Старое гнездо», на сердце у меня полегчало: не хотелось, чтоб пострадали ещё и гости кофейни, если б вдруг началась неразбериха. Сразу после этого я надёжно спрятала фотографии и попыталась через телефонный аппарат связаться с маркизом. Увы, в особняке его не было; впрочем, экономка, миссис О’Дрисколл, уверила меня, что передаст сообщение не позднее шести вечера. Ничего конкретного я не стала говорить на случай, если нас подслушивали, только посетовала на то, что мы редко видимся, и попросила непременно быть сегодня на ужине.

До вечера, впрочем, оставалось ещё много времени. Посетителей в кофейне прибавилось немного, однако отвлечься на повседневные дела и чинные светские беседы без завсегдатаев, к сожалению, не получалось – ах, как не хватало яростных споров между Луи ла Роном и миссис Скаровски, Эрвина Калле с его чередой быстро меняющихся возлюбленных, перепалок между леди Клампси и сэром Хоффом… Даже мистер Мирей заметил, что я бледна и невнимательна, нисколько, кажется, не поверив отговорке про мигрень.

А мне стало наконец понятно, почему дядя Рэйвен выступал так резко против нашей с Эллисом дружбы. Дело было вовсе не в том, что детектив не стеснялся использовать мои связи и, что уж скрывать, деньги. Гораздо хуже, что теперь, после всех газетных статей и непрерывно разрастающихся сплетен, у меня появилась определённого рода слава, и люди, которым по разным причинам не хотелось обращаться в Управление спокойствия, шли в «Старое гнездо».

За бедой приходила слава, за славой – новая беда.

Мистер Пек назвал меня «живучей особой». Что ж, он не ошибся… но однажды моё везение могло и закончится.

Хотелось бы верить, что его хватит хотя бы на завершение этой истории.

Я не сомневалась, что миссис О’Дрисколл передаст послание маркизу. Но никак не ожидала, что он приедет в особняк на Спэрроу-плейс раньше меня самой!

– Гость ожидает в библиотеке, – шёпотом сообщил мистер Чемберс, забирая моё пальто. – Уже около получаса.

– Один? – спросила я, имея в виду, не приехал ли он со своим секретарём, Мэтью Рэндаллом.