Когда исчезнет эхо

Странно вела себя даже Жужа, которая жалась к Юлькиным ногам, отказывалась от еды, рычала, стоило ей выскочить из дома в сени, жалась к Юльке в кровати, отчаянно скуля. Юлька уж решила, что на хозяйственном дворе теперь прячется тот самый неизвестный человек, исчезнувший из соседнего дома. Поэтому, запасшись молотком и отчаянно труся, она даже обследовала «двор»: забитые старым сеном отсеки для домашнего скота, бывший сеновал, большая дверь которого выходила на участок, открывая вид на беседку, теплицы, грядки и все тот же недостроенный соседский дом, торчащий как бельмо на глазу.

Сено, пусть и старое, вкусно пахло летом, и Юльке даже захотелось поваляться здесь с книжкой. Она принесла из жилой части дома старый матрас, застелила его чистой простыней, кинула подушку и, немного подумав, устроилась на импровизированном ложе не с книгой, а с компьютером, чтобы всласть поработать. Но как она ни звала Жужу присоединиться к ней, собачка наотрез отказывалась заходить на хоздвор, отчаянно скулила, затем выбежала на улицу и жалобно лаяла на Юльку снизу, словно заставляя спуститься.

Юлька и спустилась, но только ради того, чтобы загнать собаку в дом и запереть в комнате, чтобы не придуривалась. Снова уютно устроившись на сене, Юлька с головой погрузилась в работу. Собака вдалеке еще какое-то время поскулила, а потом затихла.

Работалось Юльке хорошо, но мысли ее от компьютерной игры то и дело переносились к Сазонову и его тайнам. Ее сосед Игорь Петрович исчез уже пять дней назад, так и не вернувшись с рыбалки. Вызванные водолазы прочесали дно Волги на протяжении всей деревни, особенно уделив внимание омуту под обрывом на территории коттеджного поселка, однако тело так и не было найдено. Дома сосед не появлялся, на работу не вышел, вестей о себе не подавал.

Ирина Сергеевна почернела лицом и даже похудела от тревоги, но факт оставался фактом. Никто из знакомых и коллег не знал, где находится Игорь Петрович, а также не слышал о его планах куда-нибудь уехать или изменить привычную жизнь.

В жизни этой не было ничего на первый взгляд таинственного или странного. Водитель автоколонны в небольшом райцентре, пятидесятишестилетний мужик с привычной женой и выросшими детьми — сыном и дочерью. Владелец крепкого деревенского дома и добротного хозяйства в деревне Сазоново, оставивший двухкомнатную квартиру в городе семье дочери. Из увлечений — рыбалка, телевизор и пиво с воблой. Характер неприятный, но терпеть можно. В криминальных разборках не участвовал, в преступлениях не замешан. И куда девался, непонятно.

Заявление о пропаже было официально принято от рыдающей Ирины Сергеевны только вчера, после чего приехавшие в Сазоново полицейские провели опрос жены и всех соседей, включая Юльку. Вела она себя спокойно и деловито, на вопросы отвечала собранно и по существу, не отвлекаясь на незначительные детали и эмоции, чем вызвала одобрительный взгляд Василия Васильевича.

Впрочем, у Юльки была за плечами большая жизненная школа. Десять лет своей жизни она провела замужем за полицейским. Остальным соседям приходилось труднее. Женщины — Анна Петровна, Ольга Прокопьевна, мать Гришки Клавдия и даже Светлана Капитоновна — охали, ахали и причитали, рассказывая в основном, какой «золотой мужик» Игорь Петрович, да какой хозяйственный, хотя и на язык несдержан. Мужчины — Николай Дмитриевич, Виктор, отец Гришки Иван и другие соседи — хмурились и матерились.

Из «коттеджных» опросили только Джемму и Веронику, потому что остальные обитатели поселка с деревенскими не общались и даже не разговаривали. Вероника в ходе беседы была возбуждена, а Джемма холодна и неприступна. В общем, самой адекватной собеседницей выглядела именно Юлька, да еще Василий Васильевич, чей опыт общения с полицией был почище Юлькиного.

Никто из опрошенных по существу ничего пояснить не мог. Получалось, что последним с мужем разговаривала именно Ирина Сергеевна. Соседи не видели его с того момента, как он покинул Юлькин двор в разгар вечеринки. С кем он собирался на рыбалку, тоже оставалось неясным.

— Ваш муж мог уйти на реку один? — спросил один из полицейских, постарше, у всхлипывающей Ирины Сергеевны.

— Мо-ог, — со стоном протянула та. — Он часто один ходил, говорил, что, если клев хороший, то зачем уловом делиться. А если плохой, то и смысла лясы точить ни с кем нету. Игоречек у меня этот… индивидуалист… бы-ы-ыл.

Она зарыдала в голос, и второй полицейский, тот, что помоложе, нерешительно заоглядывался в поисках воды.

— Да уж не переживайте вы так, — сказал он. — Может, найдется ваш муж. Подумаешь, всего-то три дня прошло. Ну загулял мужик, бывает.