Когда исчезнет эхо

Юльку на этих словах передернуло, потому что она лучше, чем кто бы то ни было, знала, что ТАК действительно бывает. Ее муж же загулял, так почему Ирине Сергеевне должно повезти больше? Или меньше? Что лучше — узнать, что муж тебе неверен, или мучиться от неизвестности, где он и что с ним? Она попыталась представить, что чувствовала бы сейчас, узнав, что ее муж Олег Асмолов пропал. Ну то есть бывший муж, конечно. Понимание не приходило. А тут минуло еще два дня, но Игоря Петровича так и не нашли.

Взяв большую канистру, Юлька отправилась на колодец за водой. Там стояли и разговаривали Николай Дмитриевич, Ольга Прокопьевна и Василий Васильевич. На последнего Юлька посмотрела неприязненно. После обнаруженных в соседнем доме следов пребывания неизвестного мужчины соседу она не доверяла.

— Ну что, не вернулся Петрович? — спросил Николай Дмитриевич, беря из ее рук канистру и откидывая крышку колодца. — Чего там у тебя из-за забора слышно?

— Да ничего не слышно, — пожала плечами Юлька. — Ирина Сергеевна плачет часто. Вот, пожалуй, и все.

— И куда он девался-то, придурочный?! — в сердцах воскликнул Николай Дмитриевич. — Вот вроде и дерьмо мужик, а все равно сердце неспокойно. Какая-никакая, а тварь божья. Жалко будет, если правда утоп.

— Но тело ведь не нашли, — робко заметила Юлька. — Водолазы все русло реки прочесали — и ничего. Разве так может быть, чтобы человек утонул, а тело найти так и не смогли?

— Да всяко бывает. — Василий Васильевич снял кепку и погладил свою блестящую на солнце лысину. — Бывает, и через месяц всплывает, если, к примеру, в омуте за корягу зацепилось. Бывает, ниже по течению находят. Иногда быстро, а иногда и через десять лет.

— Митюнюшку-то сразу нашли, — сказала Ольга Прокопьевна и зачем-то быстро перевязала платок на голове. — Брат это мой, — уточнила она, заметив быстрый Юлькин взгляд. — Утоп тридцать лет назад. Так тело прямо у берега лежало.

— Ну да, — задумчиво согласился Николай Дмитриевич. — А Женьку так и не нашли. Почитай, в одну ночь утонули, он у кромки воды лежал, а ее — поминай как звали. Уж тоже и водолазы дно прочесывали, и в омут ныряли, а найти не нашли. Так что — да, всяко бывает.

Что-то в его словах царапнуло Юлькино сознание, но она не успела как следует обдумать, что именно.

— Ладно, хватит из пустого в порожнее переливать, — сказал, словно отрубил, Василий Васильевич и перехватил из рук у Николая Дмитриевича Юлькину канистру, полную воды. — Пойдем, соседка, я тебя домой провожу. Нечего тебе тяжести тащить.

— Так я и сам могу, — начал было Николай Дмитриевич, но отставной полицейский не дал ему договорить.

— Все, сказал, что я, значит, я.

В полном молчании они дошли до Юлькиной калитки, у которой она протянула руку, чтобы взять канистру.

— Спасибо, дальше я сама.

— До сеней донесу, — буркнул он в ответ. Юлька пожала плечами.

В коридоре было прохладно и темно. Юлька зажгла свет, чтобы Василию Васильевичу было удобнее. Он перешагнул через порог, поставил канистру на пол, огляделся широко, по-хозяйски.

— Давно я тут не был. Эх, понять бы, с чего это Кириллыч дом тебе продал.

— А вам какая разница? — Неприязнь к соседу была уже столь сильной, что у Юльки не очень получалось быть вежливой. — Спасибо, что помогли. Дальше я сама. Извините, в дом я вас пригласить не могу.

— Так и я тебя тоже, — отчего-то развеселился он. — Ладно, бывай, соседка. Только мой тебе совет: двери запирай покрепче, нехорошие дела в нашей деревне происходят. Это я тебе как профессионал говорю.

— Буду иметь в виду, — церемонно ответила Юлька.

Он почему-то снова издал короткий смешок, словно хрюкнул, и шагнул было к двери, но тут же остановился как вкопанный.

— Так, а это тут откуда?

Юлька проследила за его взглядом и увидела стоящую в углу удочку. Обычную деревенскую удочку, а рядом с ней — пустое пластиковое ведро. Кажется, раньше их тут не было. Или все-таки были? В купленном ею доме хранилось столько вещей, что вспомнить, что она уже видела, а что нет, было решительно невозможно. Кажется, удочки лежали в сарае, рядом с воротами, в которые она загоняла свою машину. Там были дрова — еловые, если верить Николаю Дмитриевичу — и удочки, штуки четыре или пять, а еще коробка с крючками и какими-то насадками. В рыболовных снастях Юлька ничего не понимала. Ее муж Олег — да, а она — нет. То есть бывший муж, разумеется. И почему тогда эта удочка хранится отдельно?

Василий Васильевич уже шагнул в угол и теперь стоял, внимательно рассматривая найденный трофей.

— Что-то не так? — спросила Юлька, отчего-то вдруг встревожившись.

— Да все не так, — буркнул он в ответ. — Откуда это здесь?

— Откуда я знаю? Наверное, от Алексея Кирилловича осталось. Я же на рыбалку не хожу, мне удочки без надобности.

Она вдруг вспомнила свернутый спальный мешок рыболовной фирмы «Фишеман», найденный вчера по соседству, и вздрогнула. Может, эти удочки здесь оставил владелец спальника? Получается, он был в ее доме? Зачем он сюда приходил? И почему…

Впрочем, додумать свою мысль до конца она не успела.