Когда истина лжёт (СИ)

Ксеня сняла свой плащ, повесила на крючок и стояла, будто чего-то ждала. А когда я разулась и тоже сняла верхнюю одежду, она кинулась ко мне на шею и рыдала. Обнимая её, похлопывая по спине, я ждала, когда слёз будет недостаточно. Боль, которая уничтожала внутренности Ксюши, давила её сердце, в силках держала лёгкие, управляла мозгом, выходила со слезами и всхлипами, а я молча принимала это, разделяла её страдания, позволяла избавляться от внутренних истязаний. И ждала. Ждала того, когда одних слёз будет недостаточно, когда слова будут усиливать эффект облегчения. Это терапия для девушек. Плачешь и говоришь. Говоришь и плачешь. Двойной эффект облегчения. То же самое я сейчас делала для Ксени. Плевать, что она там подумала обо мне и практиканте, плевать на то, что она не защищала меня, плевать на то, что она смотрела на меня, как и все. Ей можно простить это хотя бы потому, что она моя близкая подруга. На её месте я, наверное, при таком раскладе, вела себя точно так же.

Сквозь всхлипы, несвязную речь и заглатываемые звуки мне стало известно, что она ревнует, что она влюбилась, что она не может ничего сделать, что все её мысли заняты этим практикантом. Правда, на моменте, когда Ксеня едва ли не ругала его, я усмехнулась. Всё-таки она моя подруга, и моё влияние на неё невозможно скрыть. Эх, Кравец, что бы ты делала без меня.

На кухне стоял остывший чай, а Ксеня уже успокоилась, умылась в ванной и говорила более-менее понятно. Пожалуй, она почувствовала вину передо мной, поэтому ей нужно было выплакаться именно мне. И вот мы, сидя на кухне, уже вовсю обсуждаем практиканта, как самые последние бабушки на скамейке.

- Для полноты образа нам не хватает семечек, - бросила Ксеня и засмеялась так, как обычно она смеётся над любой добротной шуткой.

- Так у меня есть. Пожарить? – я подмигнула ей и даже встала из-за стола, потягиваясь к шкафчику.

- Ты права, - нарушив паузу, проговорила Ксеня. – И чего это я? Он ведь тот мужик, что клеился ко мне в клубе.

- Вот и я думаю, как ты могла повестись, - дружелюбно, тепло, но всё же с укором. – Ладно, Олька – она тащится от таких крутых, но ты-то чего подсела на него, когда есть Костя?

- Кстати, он мне звонил вчера, - пряча улыбку, заявляла Кравец. – Не знала, что у него есть мой номер. Может, пригласить его погулять?

- Пригласи, конечно, - не слишком активное утверждение, а то можно переборщить, и всё будет выглядеть, будто я насильно отваживаю подругу от практиканта. – Тем более, сейчас, когда все тащатся от Егора Дмитрича, Костя пользуется не таким спросом. Конкуренция меньше.

- Надо будет, - она улыбнулась, и мне тоже полегчало. – Кстати, почему ты называешь Егора полным именем? Я думала, у вас отношения не такие.

- Да все думают, что у меня какие-то с ним отношения, - раздражённо заметила я, откидываясь на спинку стула. – А на деле он просто травит меня и при этом получает огромное удовольствие.

- Странно, - задумалась? – Со стороны не похоже.

- Не знаю я, как это со стороны выглядит, но меня его садистские замашки бесят. Почему он не издевается над Олькой или Женькой? Почему я?

«Потому что из всех них ты самая опасная».

- Женька у него на побегушках с первого занятия. Она говорила, на выходных домой к нему ходила за работами. Позвонил, мол, и сказал отнести работы в лицей, - что, прости? Она пошла домой к взрослому… практиканту? – А Олька просто умная и красивая, поэтому над ней подтрунивать не так весело.

- А надо мной, значит, можно? – тут же вспыхнула я, позабыв о Женьке и её приключениях.

- Ну, ты не бегаешь за ним, - Ксеня немного смутилась, словно сама сомневалась в своих словах.

Это вовсе не повод издеваться надо мной. Не повод угрожать мне. Не повод приближаться ко мне так… близко. Я чувствую, как кровь приливает к лицу, а Ксеня не замечает того, как мне становится неуютно и душно в комнате. Встаю, открываю окно, вру про спёртый воздух и валерьянку, которую она выпила. Даже подумывала о том, чтобы самой принять валерьянки незаметно, но передумала. Вместо лекарства наливаю себе холодной воды и залпом опустошаю чашку.

- Кать, всё в порядке? – не беспокойся обо мне, иначе мне придётся долго объясняться с тобой.

- Да, просто пить хочется. От чая в жар бросает, - оправдания, да и только. Прости, Ксень, но врать тебе я не хочу, равно как и объясняться. Ни к чему тебе знать такие подробности. – Так, что ты решила насчёт историка? А то я не знаю, оскорблять его в твоём присутствии или нет.

- Переключусь на Костю. Всё равно с учителем, пусть и практикантом, нельзя встречаться, - судя по её весёлому настроению, она преувеличивает, но говорит правду, которую постарается воплотить в жизнь. – Он же всё-таки взрослый мужчина, у него есть потребности, а я не готова.

Дурёха ты, Кравец. Если бы он что-то сделал с тобой не так, я бы лично устроила ему препарирование. Ты-то, молодая, глупая ещё, наивная, ни с кем не встречавшаяся толком, а думаешь о таких вещах. Хотя не рано, тебе ведь семнадцать. А раньше в это время…