Когда камни меняют цвет

— Выпорешь меня за это? Или добавишь Ирэйн еще и грех соблазнения? Может, обвинишь в том, что она вскружила голову Шамису, а после променяла на меня, и тем самым довела до безумия бедолагу Маргота? Почему нет? Она уже покойник, почему бы не оправдать убийцу, использовав лейру Дорин? Она же истинное чудовище!

— Прекрати, — оборвала советника Перворожденная. — Ты не в себе…

— Не в себе?! — глаза риора лихорадочно сверкнули. — Боги, да я с ума схожу от того, что, спасая нежную горлицу от бешеного волка, привез ее прямо в зубы варлаху. Зачем тебе ее жизнь? Зачем, Али?! Отдай ее мне, отдай! — выкрикнул Дин-Таль. — Не рви мне душу, умоляю! Не поступай со мной так снова, Али!

— Ого, — голос Райверна ворвался легким дуновением свежего ветра в спертый накаленный воздух кабинета госпожи.

Тиен стремительно обернулся к нему, бросил взгляд за спину, но не увидел Ирэйн и, едва не зарычав, бросился к Кейру:

— Где она?! Куда ты дел, Ирэйн?

— Ко мне! — крикнула Альвия, и в распахнувшиеся двери шагнули литы. — Отведите высокородного риора в его покои и Ферима к советнику. Ему нужна помощь, — приказала лиори.

Литы оттеснили адера, и тот ожег Альвию возмущенным взглядом, но она осталась равнодушна к недовольству супруга. Дин-Таля завернули руки за спину, вынуждая успокоиться, но он дернулся в попытке освободиться и пробиться к Кейру.

— Где Ирэйн? Райв! — выкрикнул Тиен.

— Успокойся, — ровно ответил адер. — Лейра Дорин полна здравомыслия, она сама отправилась в темницу в ожидании решения Перворожденной.

— Ждать своей смерти, вот зачем она опять вошла в клетку, — криво усмехнулся Дин-Таль, перестав вырываться. Он посмотрел а глаза друга, увидел его удивление и вновь обернулся к Альвии: — Али, я прошу тебя…

— Уведите риора, — устало произнесла она, и литы повели советника прочь из кабинета…

Глава 21

— Итак, решение принято.

Райверн подошел к столу, уселся на его край и посмотрел на Альвию. Она сидела в кресле, откинувшись на спинку и прикрыв лицо рукой.

— У меня нет иного выхода, — чуть севшим голосом ответила лиори и потерла переносицу. — Закон велит казнить беглянку, и нет ни единой возможности отменить приговор.

— Ты могла бы вернуть ее в крепость.

— Чтобы он разнес мне тюрьму? — усмехнулась Альвия и посмотрела на мужа. — Ты видел его? Тиен забыл о почтении и послушании. Будь я мужчиной, он бы схватился за оружие. Это нельзя оставлять без внимания, он позволил себе слишком много.

— И потому ты убьешь Ирэйн?

Перворожденная недовольно покривилась. Она поднялась из-за стола и прошлась по кабинету, не спеша ответить. Наконец, остановилась и обернулась к Дин-Кейру.

— Я не вижу лазейки, Райв. И я не могу отступить от закона только потому, что преступница — моя родственница, или потому, что дорожу верным риором.

Райверн приблизился к венценосной супруге, взял ее за плечи и привлек к себе. Альвия коротко вздохнула и обняла мужа за талию. Адер провел ладонью по ее спине, почувствовал, как расслабляются напряженные мышцы лиори и улыбнулся.

— И все-таки лазейки находятся даже там, где их нет, — произнес он, и Перворожденная вновь напряглась.

Она отпрянула от риора и отошла к окну. Оттуда, скрестив руки, окинула его высокомерным взглядом и надменно вопросила:

— Ты тоже будешь упрекать меня за ту хитрость, на которую мне пришлось пойти, чтобы спасти тебя от смерти?

— Это было бы глупостью с моей стороны, — ответил Райверн.

Он снова приблизился к жене, развернул ее к себе спиной и обнял. Их взгляды встретились в мутноватом стекольном отражении. Альвия накрыла руки мужа ладонями.

— Между тобой и Ирэйн большая разница, Райв, — заговорила лиори. — Ты был обвинен в убийстве господина. Но после того, как вскрылась правда, все, в чем можно было обвинить тебя — это неосмотрительность и легкомыслие. Но оправданию и наложению иного наказания мешала моя клятва. Именно она вела тебя на помост. И я, как бы мне ни было больно, исполняла свой долг. И лишь благодаря случайности мне удалось избежать исполнения клятвы и твоей смерти. Если бы не эта оговорка о возмещении долга и твоим стараниям у дайр-имов, благодаря которым я забеременела, палач нанес бы свой удар, а я смотрела бы на твою смерть и ничего не могла изменить. Что касаемо Ирэйн, то с ней все очевидно. Сношения с Эли-Хартом, умолчание о нападении на меня, узурпирование трона. Чтобы ни послужило тому предпосылкой, но деяние свершилось, и наказание за него одно — смертная казнь. Однако я учла то, что девочку обманом втянули в заговор, опутали угрозами, и на трон она взошла под угрозой расправы. Все это превратило смертную казнь в пожизненное заключение, но преступления не изменило. Ирэйн — изменница…

— Она была почти ребенком, — возразил Райверн. — И мыслила также. Теперь это взросла женщина, получившая жестокий опыт, который не каждый мужчина способен получить за всю свою жизнь. Лейра Дорин стал мудрей, и я это ясно увидел в беседе с ней. В отличие от Тиен, Ирэйн не ожидает пощады, и наказанием считает не заточение, а воспоминания о смертях, коим стала свидетелем.