Когда камни меняют цвет

— Какого приговора вы ждете от меня, Тиен? — спросила она. — Да и как я могу судить вас? Самый страшный палач — это совесть. Я вижу, что вы мучаетесь, и мне жаль, что так случилось. Я прожила бок о бок со своими призраками почти шесть лет, вы живете со своими столько же. По какому-то невероятному стечению обстоятельств, мы с вами стали словно отражения друг друга. И вами и мной двигала любовь, и мы оба не сказали вовремя важных слов. И пусть причины были разными, но итог оказался один…

— И все-таки между нами есть разница, — улыбнулся Дин-Таль. — Я по незнанию почти погубил Эли-Ворг, вы же его спасли. — Ирэйн хмыкнула и покачала головой, но советник продолжил: — Да-да, лейра Дорин, именно так. Если бы вы не вмешались, я бы не смог вернуться, и тогда остальные не узнали бы правды о происходящем. Лирн продолжил готовить трон для Тайрада, и боржцы не собрали рать к тому моменту, когда Эли-Харт явился, чтобы стать победителем. Так что, спасая меня, вы помогли своему риорату.

— Но из нас троих только один остается светлым посланцем Богов, — улыбнулась Ирэйн. — Пока мы с вами искали выгоды для себя, Райверн Дин-Кейр просто спасал свою возлюбленную. Если бы у нас были кубки, я бы подняла свой за риора Дин-Кейра.

— Вы совершенно правы, Ирэйн, и, пожалуй, завтра мы с вами так и сделаем, — негромко рассмеялся Тиен, чувствуя невероятное облегчение. — Стало быть, я не стал вам противен?

— Как вы можете быть мне противны, если ради вас я готова… — лейра оборвала себя.

Она выпустила руки советника и поднялась на ноги. После бросила на него помрачневший взгляд и направилась к своей кровати.

— Ирэйн, — позвал женщину Дин-Таль. Он поднялся из-за стола следом за ней. — Ирэйн, вы все еще неравнодушны ко мне?

Она полуобернулась.

— К чему вам знать это, Тиен? Моя судьба известна, и ни к чему травить мне душу. Доброй ночи, риор Дин-Таль.

— Доброй ночи, Ирэйн, — машинально ответил советник.

Он еще некоторое время смотрел на женщину, борясь с желание подойти к ней, после задул свечу и вернулся на свою кровать. Ночь откровений подходила к концу, и новый день уже объявил о своем приближении светлеющим небосводом. На отдых осталось совсем мало времени, и нужно было использовать его, потому что впереди был еще долгий путь. И все-таки наступающее завтра тревожило мужчину. Каким теперь станет их общение с беглянкой, когда придет осмысление всего, что он рассказал ей? Терять ее доверия и даже, да, затаенного восторга не хотелось до крика! Почему-то было важно видеть в ее взгляде ожидание и надежду, о которых, возможно, сама Ирэйн не догадывалась. Что ж, завтра все покажет. Завтра…

Глава 14

Денек выдался погожим. В такой день приятно прогуляться, никуда не спеша, вдыхать запахи подсыхающей земли и прошлогодней прели, обнаженной сошедшим снегом. А еще можно сорвать набухающую клейкую почку и потрогать ее языком. Но приятней всего идти рядом с дамой, слушая ее щебет и звонкий смех, когда ее кавалер скажет шутку. Она может быть несуразной, даже вовсе несмешной, но дама будет искренне смеяться, радуясь мужскому пристальному взгляду, теплым солнечным лучам и оживающей природе. Веной улыбка сама собой появляется на устах, и хочется разделить свою радость со всем миром. И хочется любви…

— Проклятье, — высокородный риор тряхнул головой, отгоняя совсем уж ненужные мысли, больше подходившие сопливому юнцу, чем мужчине, отягощенному семьей и службой.

У него не было дамы, с которой он мог бы брести по краю леса, слушая оглушительный птичий щебет, она осталась в родовом замке. Еще одна дама презрела желания риора, предпочтя ему другого мужчину. С кем ему самому хотелось бы прогуляться под руку? На этот вопрос у риора не было ответа. О первой он не думал вовсе, а в отношении второй была полная мешанина чувств: от жажды обладания до желания свернуть ее шейку и забыть, как кошмарный сон. И последнее было даже не желанием, а почти свершившейся данностью.

— Жаль, — прошептал мужчина, щурясь на яркое солнце. — Как же жаль…

Он поднял руку, и его отряд из пяти человек остановился. Риор Дин-Шамис спешился.

— Будем ждать здесь, — сказал он старшему среди наемников.

— Как прикажете, высокородный риор, — кивнул светловолосый воин.

Смотритель Тангорской крепости бросил ему поводья своего коня и отошел к пню.