Когда луна окрасится в алый

Сикигами ринулись на ками одновременно, поднимая невиданный шум. Рев зверей и птичий клекот создавали ужасающую какофонию, из-за чего Аямэ хотелось заткнуть уши. И даже раскаты грома не могли перекрыть тот гвалт, который творился в лесу.

Кагасе-о отчаянно отмахивался от сикигами своим мечом, но постоянный натиск мешал ему сделать хотя бы один успешный удар. С каждой новой атакой ками злился, смех его давно прекратил разноситься по окрестностям, сменившись бранью и рычанием, пока в итоге он не закричал.

С хлопком, который разбросал сикигами в разные стороны, Кагасе-о исчез, оставив после себя развороченную землю, потрепанных сикигами, тяжело раненного тэнгу и совершенно ошарашенную Аямэ, чтобы через мгновение оказаться перед ней. Карасу-тэнгу дернулся, пытаясь защитить ее, но не успел.

В ушах Аямэ раздался шум бури и шторма, когда она посмотрела в дикие глаза Кагасе-о. Ветер взревел так, будто готовился вырвать деревья с корнем. Выражение лица бога уже не было таким уверенным. Занесенный над Аямэ клинок так и не опустился. Вместо этого ками с интересом склонил голову, принюхиваясь к воздуху вокруг Аямэ.

– Занятно, что этот ненормальный кого-то отметил, – произнес ками, крепче сжимая меч в руке, но так и не пустил его в атаку. – Считай, что сегодня твой второй день рождения, маленькая оммёдзи. Жаль, что следующая наша встреча будет для тебя последней. Но я хочу увидеть, как себя поведет Сусаноо, когда я на его глазах выпотрошу его наследие. И как отреагирует тот, кто оставил на тебе метку.

Ками исчез во второй раз, и его сила отбросила Аямэ назад. Больно приложившись затылком о дерево, она медленно сползла на землю, шипя и ругаясь. Раздался треск, Аямэ резко вскинула голову, но так ничего и не увидела, только голова отдала резкой пульсирующей болью, в глазах потемнело.

– Барьер рушится. Сейчас все узнают, что тут произошло.

Так и случилось. Воздух стал чище, а со стороны дома Генко доносились звуки торопливого бега и встревоженные голоса.

Карасу-тэнгу отпустил наконец руку Аямэ, и сикигами медленно растворились в воздухе, возвращаясь в тень своей госпожи. Аямэ потрясенно уставилась на ладонь, где еще мгновение назад была рана, через которую она получала силу ёкая, но теперь там виднелась лишь тонкая полоса недавно появившегося шрама – розового и немного чувствительного.

Первой к ним приблизилась Генко. Она окинула внимательным взглядом местность и, быстро поняв, что от нее требуется, бросилась к Карасу-тэнгу. Под ее руками рана тэнгу стала медленно стягиваться, исцеляясь на глазах, но с каждым мгновением все больше бледнела и без того обессиленная Генко. Тэнгу прервал ее и негромко произнес простое «довольно». Генко нехотя кивнула, покачнулась и едва не повалилась на спину. Йосинори, который был занят Аямэ, перехватил ее, крепко прижав к себе. Аямэ старалась не поморщиться: объятия брата с кицунэ выглядели весьма противоречиво и вызывающе, но это было их дело, куда она не намеревалась пока что вмешиваться. Мысль пока что присмотреться к кицунэ, а не реагировать остро на каждое ее слово и действие мелькнула в голове и там и осела.

– Ты в порядке? – спросил Йосинори, нахмурившись.

– Да, конечно, – устало кивнула Аямэ, но Йосинори, судя по всему, ей не поверил.

– Ты уверена? Кровь…

– Не моя, – поспешно ответила она, бросив быстрый взгляд на устало привалившегося к дереву тэнгу.

– Ты спасла ёкая?

Вопрос задала Генко, и большинство наверняка бы возмутились, услышь ее интонацию, но в отношении Аямэ она была более чем оправданной – недоверие вместе с недоумением.

Аямэ поджала губы и отвернулась. На какое-то время стало тихо, даже слишком, только дождь так и шел дальше, да гром и молния порой разрезали молчание, но в итоге Аямэ заговорила тихим, в какой-то степени мертвым голосом.

– Ты угадала, – начала Аямэ. Слова шли тяжело, но она должна была их произнести, чтобы хоть немного облегчить ношу на душе. – Я действительно пострадала из-за демонов…

Все произошло, когда ей исполнилось восемь.

В клане, известном своей консервативностью и стремлением создать сильнейших оммёдзи, она родилась как вторая дочь главы и с младенчества готовилась стать запасным наследником. Это ей весьма легко удавалось – этикет, сражения, призывы духов, создание амулетов и талисманов… Она оказалась хороша во всем, кроме взаимодействия с людьми. Вспыльчивый характер не давал ей ни с кем подружиться, и только сестра да сын дяди по отцовской линии терпели ее.

Ее сестра же, первая наследница, была совершенно иной. Всего на пару лет старше, Рэн прославилась тихим, спокойным и уравновешенным характером. Воплощение грациозности и элегантности, она столь сильно отличалась от практически всех Сайто, что в какой-то момент даже поползли слухи, что девочка и вовсе не являлась дочерью главы клана. Вот только врожденная сила и дар к созданию офуда и омамори были настолько сильны, что сплетники весьма быстро замолчали.