"Когда меняется имя" (СИ)

— Эндорфины потому что, — блеснул знаниями Гаррет.

Оба мальчика уставились на него в немом изумлении.

— Маггловское определение, — смутился он и поежился: — Холодно.

— Можно дойти до кухни и попросить у домовиков термос с чаем. Попьем с конфетами, — мечтательно протянул Забини и тут же добавил: — Но я не пойду. В коридорах еще холоднее, чем здесь, а я легко простужаюсь, мне нельзя переохлаждаться.

— Неженка! — фыркнул Нотт.

— Вот сам и иди, раз тебе все нипочем, — огрызнулся Забини.

— Доделаю комплекс упражнений и схожу.

Конфет с чаем очень хотелось, к тому же, раз из «Сладкого королевства», значит, они безопасны, да и лишний раз пройти через гостиную мимо куртки Флинта…

— Я схожу, — разрешил спор Гаррет. — Только не знаю точно, где кухня, еще не разведал.

— А я тебе план нарисую, — заулыбался Забини и тут же намалевал нечто невразумительное со стрелками и загогулинами на обрывке пергамента.

 — Там просто, — на словах добавил Нотт, отлипая от коврика и начиная энергично приседать: — От гостиной барсуков… ух! Направо… ух! Третий коридор… ух! Потом поворот…ух! И еще метров…ух! тридцать…ух!

— Картина с натюрмортом, пощекотать грушу, — протараторил Блейз.

— Ага, только теплый свитер под мантию пододену.

Гаррет присел на свою кровать, отгородившись балдахином, и осторожно вскрыл запечатанный конверт. Почерк у Лаванды был округлый, немного детский, с забавными завитушками. Обращения в письме, к счастью, не было, так что заниматься фальсификацией не пришлось.

«Привет! Ты смотрел на меня сегодня в Большом Зале.

Хотела сказать, что ты тоже мне немного нравишься, но я довольно стеснительная и воспитана в строгих приличиях. Возможно, у нас получится познакомиться поближе, если ты заинтересован и сможешь найти повод.

Мне кажется, ты выглядишь как парень, который с легкостью решит это затруднение.

Л.»

Гаррет широко заулыбался. Лаванда сильно облегчила ему задачу. Это эпистолярное произведение было идеально само по себе.

— Все ребята, ждите, я скоро! — пообещал Гаррет, выскочил из спальни, вихрем пронесся по гостиной, уронив письмо Флинту в сумку, и направился на поиски кухни в самом чудесном настроении.

Которое очень скоро опустилось до отметки плинтуса.

Наверное, в Хогвардсе у него обострился топографический кретинизм, потому что он продолжал путаться не только в лестницах, но и в коридорах. И если бочки, ведущие к барсукам, Гаррет нашел довольно быстро и даже уточнил у белобрысой воображалы в желтом галстуке верное направление, то дальше все пошло наперекосяк.

Гаррет, видимо, свернул в неправильный коридор, потому что оказался в тупике перед пыльными рыцарскими латами на высоком постаменте, а возвращаясь, вышел к развилке, никак не обозначенной на нелепом плане Блейза. Он все пытался сообразить, какой же поворот ведет к помещениям Хаффлпаффа, когда позади послышался шум, звон и завывание.

— Пивз! — ужаснулся Гаррет.

В отличие от миролюбиво настроенных факультетских призраков, полтергейст вел себя просто отвратительно, особенно по отношению к первокурсникам, которые еще не научились самостоятельно его отгонять. Драко Пивз как-то облил холодной водой, Блейзу залепил грязью мантию, а Рона вообще довел до икоты, ежесекундно хлопая хлопушкой у него над ухом или возникая с улюлюканьем прямо перед носом.

Уже не раздумывая, Гаррет рванул направо и влетел в первую же незапертую дверь.

Это оказался заброшенный класс без окон. У дальней стены громоздились сломанные парты, разномастные стулья, возле них валялась перевернутая корзина для бумаг. Чуть ближе к двери в некотором отдалении от прочей мебели возвышался на затейливых лапах-подставках весьма странный, совершенно не вписывающийся в обстановку предмет.

Гаррет сделал несколько шагов вперед и уставился на старинное зеркало с рамой, украшенной орнаментом. На верхней части рамы была выгравирована надпись: «Еиналежеечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя», а само зеркальное стекло казалось мутным и темным, и словно бы ничего и не отражало.

— Хрень какая-то, — громко сказал Гаррет и вздрогнул от того, как гулко и трубно прозвучал в пустом классе его голос. — Черт! Как же отсюда выбраться-то?

Зеркало мигнуло, оживая. Гаррет вздрогнул и отшатнулся.

Почему-то вместо своего отражения он увидел похожего мальчишку, худенького и бледного, в заклеенных скотчем очках и слишком большой по размеру одежде. Мальчишка выглядел неухоженно и, честно говоря, слегка придурковато, особенно когда щурился сквозь явно не подходящие ему стекла. Потом рядом с пацаном появились молодые мужчина и женщина. Женщина одновременно заулыбалась и заплакала, обнимая ребенка, мужчина взлохматил ему волосы, открывая жутковато выглядящий шрам, а Гаррет понял, что это какой-то развод.

Еще раз прочел надпись на раме, разозлился и что было сил двинул кулаком по стеклу.

Отражение мигнуло и исчезло.