Когда мертвые заговорят

Мой заранее подготовленный ответ растворился в ее влажных глазах, которые в темноте казались черными провалами.

Внезапно в памяти всплыло нечто странное и будто из другой жизни. На мгновение в темную и в меру захламленную ординаторскую проникли голоса из школьной столовой. Из другой жизни, той, где была Джорджи.

Я подняла на Киру взгляд и спросила:

– Мы были знакомы в старшей школе?

«Она притворяется милой и слабой. Она на самом деле не такая. У нее комплекс жертвы, вот что я хочу сказать. Она намеренно провоцирует ребят из нашей школы на жестокость».

Кира удивилась:

– Что? Кая, ты в бреду.

– Мне не так плохо, как ты думаешь, – возразила я, продолжая по кусочкам воспроизводить разные детали того дня. Тогда Кира сидела напротив меня, и она была взрослой, спокойной, красивой и уверенной в себе. Теперешняя Кира, стоявшая напротив меня, была худой, разбитой, раненной в сердце.

Я так долго на нее смотрела, что она выставила перед моим лицом два пальца и встревоженно спросила:

– Сколько пальцев я показываю?

Я отмахнулась.

– Тебе нечем заняться? Оставь меня в покое и иди спать.

Я поднялась и подошла к своей сумке, лежащей на стуле у письменного стола Крэйга, но, достав бутылку с водой, обнаружила, что та пуста. За секунду до того, как я сделала следующий шаг, Кира, выскочившая из-за спины, вырвала бутылку у меня из рук.

– Господи, ты выглядишь как развалюха. Я схожу за водой, сиди здесь. – Она направилась к двери, но перед тем как выйти, обернулась. – Будешь чипсы?

– Нет, но спасибо.

Я посмотрела ей в спину долгим взглядом, а затем она нырнула в коридор. Взметнулись и опустились занавески на двери, и я опять осталась одна. Было что-то странное в том, с каким выражением лица Кира предложила помощь. Будто она сделала это искренне и от всей души. Я не знала, что все это значит. Может, она узнала, что я подкармливала ее две недели, пока она спала в больнице? А может, она просто хочет подружиться со мной? А вдруг ей действительно нужна помощь?

Я осторожно опустилась на диван, чувствуя сквозь жар лихорадки и раздражения ускользнувшую важную мысль, которая посетила меня во сне, до того, как после пробуждения я увидела Киру Джеймис-Ллойд.

Я легла, закрыла глаза и, сосредоточившись на дыхании, попыталась восстановить все образы. Там точно была Кира. Я помню, что от нее необычно пахло. Я помню ее взгляд и тон голоса. Сначала осторожный и скептический, затем раскованный и в конце совсем мягкий. О чем она говорила, что рассказывала?

Я глубоко вздохнула, чувствуя новый приступ жара, растекающегося под футболкой, и сосредоточилась на черной точке, которая стала плыть перед глазами. Под веками было темно, и совсем скоро я погрузилась в тишину.

Я вновь шла по коридору, но на этот раз мои ботинки военного образца уверенно рассекали слепящий свет, льющийся из-под потолка. Затем я толкнула дверь туалета, где обнаружила Киру и остальных девочек из банды Майи. Когда я наступила Кире на волосы, она завопила, но не от боли, а от унижения. Как же это прекрасно – видеть, как бегают ее глаза и вытягивается лицо от осознания, что она не сможет пошевелиться, не причинив себе боли.

Кира вопила, и вопила, и вопила.

Она вопила, когда я резко распахнула глаза и села, повернувшись в сторону двери, сквозь которую лился слабый белый свет. Кира все еще орала во все горло, будто кто-то пытался ее убить.

Я вскочила на ноги и, позабыв о боли во всем теле, выбежала в коридор.

– КАЯ!

Это точно не сон. Я дышала ртом, смотрела перед собой во все глаза, но видела, что стены накреняются то в одну сторону, то в другую, чувствовала в висках такой быстрый пульс, что стоило о нем подумать, как заболело в ушах.

– КАЯ!

Кира звала меня.

Кира звала на помощь, и на секунду, минуту, недели мне показалось, что я вернулась назад. Что за окном падают невесомые хлопья снега, что на мне голубое платье, что я бегу по мосту, чувствуя, как коченеют руки и ноги, и думаю, что не успею спасти Скалларк.

Кира всегда была на очереди.

Я уже почти достигла конца коридора. Грудь сдавило еще сильнее. Страшно стало оттого, что через пять секунд придется сделать выбор: лестница или лифт. Мои тапочки заскользили по полу, когда я затормозила у лифта.

Тишину больницы разорвал сигнал тревоги – наверное, Кира в палате Аспена уже нажала на кнопку вызова реанимационной бригады.

Передо мной разъехались двери.

Одна секунда, чтобы собраться с мыслями.

Три секунды, чтобы собраться с мыслями. Пять секунд…

На этаже поднялся переполох.

Я чувствовала, что стрелки часов на моем запястье сдвигаются вперед, но не могла сделать и шага. Металлическая коробка. Я буду заперта в ней всего лишь несколько секунд. Несколько секунд, Кая, – войди в нее. Войди внутрь.

Ничего не случится.