Когда начнутся дожди

– Поначалу – да, но меня вдохновил пример правителя княжества Биканер[24]. Он работает над девятью ирригационными проектами, плюс прокладка железнодорожных путей и строительство больниц. Постараюсь трудоустроить как можно больше местных жителей. Некоторые из них приступают завтра же: будут копать котлован. Другие пусть строят стены, а потом роют ирригационные каналы, чтобы вода из прудов поступала в деревни.

Неутомимый энтузиазм Джая глубоко растрогал Элизу и пробудил в ее сердце всплеск надежды.

– Канал Ганга – тоже достижение княжества Биканер. Он несет воду из Пенджаба. Этим каналом мы пользоваться не можем, он слишком далеко, но неподалеку от моих земель протекает речка. Нужно только получить разрешение, чтобы построить дамбу.

– Ты уже обсудил все детали с инвестором, про которого мне говорил Клиффорд?

– Разумеется. Уверен, за пять лет мы создадим пятьдесят новых деревень, а вложения не только окупятся, но и будут приносить стабильный доход.

Элиза была рада это слышать, однако не стала говорить о том, что инвестор будет участвовать в деле только при одном очень коварно поставленном условии.

– Что ж, до сезона дождей меньше четырех месяцев, – вместо этого произнесла она.

– Да.

– Интересно, как там Инди?

– Уехала в свою деревню.

Элиза удивилась:

– Насовсем?

– Нет. Ее бабушка серьезно больна. Инди поехала за ней ухаживать. Тхакур проследит, чтобы с Инди ничего не случилось. А двери во дворец для Инди всегда открыты.

– Но какое будущее ее там ожидает? Стать добычей кого-нибудь вроде Чатура? Инди нужна своя жизнь: муж, близкие люди.

– Кто бы говорил.

– В каком смысле?

– Ты ведь уехала из Англии и оставила мать одну. Ты мне сама рассказывала.

– Я ничем не могу ей помочь. Я пыталась. Останься я дома, моя жизнь тоже была бы сломана. Мама алкоголичка.

Несколько секунд Джай смотрел себе под ноги, потом взглянул на Элизу.

– У нас считается, что долг детей – заботиться о родителях.

Элиза застыла, как каменная статуя.

– Как бы они себя ни вели?

Джай кивнул.

– Тебя эта идея смущает? – спросил он.

Погрузившись в раздумья, Элиза не ответила. Джай представления не имеет, как тяжело с Анной Фрейзер и каково наблюдать, как твоя родная мать медленно убивает себя!

– Я сделала все, что могла, но этого оказалось недостаточно, – наконец произнесла Элиза.

Джай протянул к ней руки.

– Я тебя не осуждаю.

– Разве? А по-моему, наоборот.

Задетая и обиженная, Элиза не протянула руки ему навстречу.

– Ну не сердись! Я просто хотел сказать, что у нас другие обычаи.

Элиза развернулась на каблуках и зашагала прочь. Минуту спустя Джай догнал ее и обнял.

– Элиза! Элиза!

Он повернул ее к себе, и его губы приникли к ее шее. По всему телу Элизы пробежала дрожь. Стоило Джаю положить руку ей на плечо, и ее дыхание стало частым, а губы сами собой приоткрылись. Их поцелуй вселил в нее уверенность, что им с Джаем самой судьбой предназначено быть вместе. Когда они, держась за руки, возвращались обратно во дворец, Элиза постаралась отбросить все сомнения. Джай отвел Элизе свои собственные покои, и когда они вошли в дари-хану, где на большом ковре лежали несколько подушек, он велел ей встать неподвижно. Джай сам раздевал ее, целуя ее руки и бедра. Все это он делал невероятно медленно, и хотя Элизе отчаянно хотелось лечь на подушки с ним, она понимала, почему он не торопится.

И вот Элиза стояла перед ним полностью обнаженная. Джай стал целовать ее груди, а потом отстранился и спросил:

– Что ты чувствуешь?

– Что на меня помрачение нашло. Сомневаюсь. Боюсь.

– Это хорошо, – ответил Джай.

Потом она легла на подушки. В комнате было почти совсем темно. Элизе хотелось видеть лицо Джая. Она пожалела, что лампа не горит. Но вот Джай очутился сверху, и они задвигались в едином ритме. Элиза и думать забыла про лампу. На некоторое время Джай замер и стал водить по ее лицу кончиками пальцев.

– Даже в темноте вижу твои красивые глаза, – произнес он.

Когда пальцы Джая скользнули в нее, Элиза ахнула. А потом они занимались любовью. Элиза даже не представляла, что такое возможно: она ощущала такую тесную связь с Джаем, что дух захватывало. Она хотела что-нибудь сказать, но язык ей не повиновался.

Потом они лежали на подушках, обливаясь по́том и прижавшись друг к другу. Элиза утратила способность к здравомыслию. Ей нужен этот мужчина, вот и все. Ничего в жизни она не желала так сильно. Она всем естеством жаждала быть с Джаем и поняла, что теперь никуда его не отпустит.

– Моя прекрасная англичанка… – Джай погладил ее по щеке. – Ну как, все еще сомневаешься, правильно ли поступила?

Элиза рассмеялась:

– Неужели сам не понял?

– Хочешь, зажгу лампу?

– Подожди. Мне нравится, когда ты рядом со мной.

Джай как будто задумался и наконец произнес:

– Какая же ты смелая! Мне до тебя далеко.

– Нет, конечно! Не говори глупостей. Я ужасная трусиха.

Прежде чем заснуть, Элиза долго лежала неподвижно, прислушиваясь к дыханию Джая и к тишине ночи в пустыне.