Когда опускается ночь

— Простите, дорогой друг, но, сдается мне, вы излишне горячитесь в разговоре с дамой, — заметил врач. — Она принимает все меры предосторожности — и поступает совершенно правильно. — Он похлопал по мешку. — Мадам, у нас здесь двести скудо, и мы готовы выплатить эту сумму за сведения, которые желаем получить. Однако… — Тут врач недоверчиво переложил мешок с деньгами со стола к себе на колени. — Однако мы должны получить доказательства, что особа, претендующая на награду, в самом деле заслуживает ее.

Глаза Бриджиды алчно следили за мешком с деньгами.

— Доказательства?! — воскликнула она, достала из-под плаща небольшую плоскую коробку и пододвинула ее по столу к врачу. — Доказательства?! Здесь вы найдете то единственное доказательство, после которого у вас не останется ни малейших сомнений, что я имею полное право на награду.

Врач открыл коробку и взглянул на лежавшую внутри восковую маску, после чего передал ее д’Арбино и вернул мешок с деньгами на стол.

— Содержимое этой коробки, по-видимому, и в самом деле многое объясняет. — Он мягко подтолкнул мешок в сторону Бриджиды, однако руку с него не снимал. — Женщина в желтом домино, надо полагать, была одного роста с покойной графиней?

— В точности, — кивнула Бриджида. — Глаза у нее также были одного цвета с глазами покойной графини; желтый оттенок костюма копировал оттенок драпировок в гостиной покойной графини, а под желтой маской у нее был бесцветный восковой слепок лица покойной графини, который теперь держит в руках ваш друг. Эта часть тайны раскрыта. Теперь остается лишь дать ответ на вопрос, кто была та дама. Синьор, будьте любезны пододвинуть этот мешок еще на дюйм-другой ко мне, и тогда я с удовольствием все вам расскажу.

— Благодарю, мадам, — отвечал врач совсем другим тоном. — Кто была та дама, нам уже известно.

При этих словах он отодвинул мешок с деньгами обратно на свою половину стола. Щеки Бриджиды запылали, она встала.

— Должна ли я полагать, синьор, — надменно произнесла она, — что вы воспользовались моим положением беззащитной женщины и обманом лишили меня награды?

— Отнюдь нет, мадам, — возразил врач. — Мы обязались выплатить награду тому, кто снабдит нас требуемыми сведениями.

— Что же, синьор! Разве я не снабдила вас частью этих сведений? Разве не готова сообщить их полностью?

— Безусловно; однако, к сожалению, вас опередили. Мы узнали, кто была дама в желтом домино и как ей удалось воспроизвести лицо покойной графини д’Асколи, несколько часов назад из другого источника. Следовательно, эта особа получила перед вами преимущество; и все принципы справедливости учат нас, что оно и должно получить награду. Нанина, этот мешок принадлежит вам, подойдите и возьмите его.

Нанина показалась из-за шторы. Бриджида несколько мгновений глядела на нее, словно громом пораженная, потом выдохнула: «Эта девчонка!» — и снова умолкла, задыхаясь.

— Эта девушка сегодня оказалась за павильоном, где беседовали вы с сообщником, — пояснил врач.

Д’Арбино пристально наблюдал за Бриджидой с момента появления Нанины и незаметно подошел к ней поближе. Это было верное решение, поскольку не успел врач договорить, как Бриджида схватила тяжелую линейку, лежавшую на столе вместе с писчими принадлежностями. Если бы д’Арбино не перехватил ее руку, она бы метнула линейку прямо в голову Нанине.

— Можете отпустить, синьор, — произнесла Бриджида, уронив линейку и повернувшись к д’Арбино с улыбкой на белых губах и злобным спокойствием в неподвижных глазах. — Подожду более удобного случая.

С этими словами она направилась к двери и, развернувшись на пороге, уставилась на Нанину.

— Мне надо было быть проворнее с линейкой, — произнесла она и вышла.

— Ну вот! — воскликнул доктор. — Я же говорил вам, что сумею воздать ей по заслугам. Впрочем, мне, бесспорно, есть за что благодарить ее: она избавила нас от необходимости идти к ней домой и силой отнимать маску. А теперь, дитя мое, — продолжал он, обращаясь к Нанине, — возвращайтесь к сестре, только пусть кто-нибудь из лакеев проводит вас до самой двери дома: вдруг эта женщина затаилась где-нибудь в окрестностях дворца? Стойте! Вы забыли мешок с деньгами.

— Я не могу взять их, синьор.

— Почему же?

— Потому что она взяла бы их! — Нанина покраснела и покосилась на дверь.

Врач и д’Арбино одобрительно переглянулись.

— Хорошо, не будем сейчас об этом спорить, — сказал врач. — Сегодня я уберу деньги и маску под замок. А завтра, милая, приходите утром, как обычно. К этому времени у меня сложится представление, какими средствами лучше всего сообщить о вашем открытии графу Фабио. Только нужно действовать медленно и осторожно — и тогда я ручаюсь за успех.

Глава VII

Наутро одним из первых посетителей дворца Асколи оказался великий скульптор Лука Ломи. Слуги доложили, что он чем-то взволнован, и сообщили, что он требует пропустить его к графу Фабио. Услышав отказ, он немного подумал, а затем спросил, находится ли во дворце лечащий врач графа и нельзя ли поговорить с ним. На оба вопроса был дан положительный ответ, и скульптора провели к врачу.