Когда остановились часы

– Мистер Куигли уволил последнего часовщика, потому что он чуть не взорвал дом, – сказала Люси. – Он считает, что проблема в маятнике, а мой папа и брат соберут заводной механизм, чтобы снова заставить его двигаться.

– Видишь, Меридиан? – воскликнул Торстен. – Эти люди не служат Гарру. Гарр ни за что бы не захотел, чтобы часы починили. Часы – это свет. Но прежде всего часы – это равновесие. Они не дают Лесу Теней подойти ближе, так что, возможно, плохие времена позади. А значит, Люси Тинкер действительно новая хранительница.

Но Меридиан по-прежнему не верила ему. Она закатила глаза и вздохнула.

У Люси запылали щёки. Несмотря на уверения Торстена, она не могла быть хранительницей. В ней не было ничего магического, и к тому же она никогда не управляла домом. Она даже никогда не жила в своём собственном доме и представить себе не могла, что дома, подобные Блэкфорд-Хаус, могли существовать в реальности, а не в сказке. Волшебный дом с часами, которые идут благодаря деревянным животным, дающим свет? Волшебный дом рядом с жутким Лесом Теней, построенный из деревьев из этого леса? И наконец волшебный дом, который хочет заполучить существо по имени Гарр?

– Наверное, другие животные тоже проголодались, – внезапно сказала Люси. – Вы можете не говорить мне, где они прячутся, но мы должны оставить им еду.

Торстен и Меридиан настороженно переглянулись.

– Просто скажите, сколько еды вам надо, а потом можете отнести её им…

В этот момент откуда-то из стен донёсся резкий звук. Все лампы замигали ярко-красным светом, и вскоре дом наполнился тихим тиканьем часов.

– Часы! – крикнул Торстен.

Люси, кошка и собака выбежали из библиотеки, промчались через гостиную и прихожую, где то и дело вспыхивали лампочки в хрустальной люстре. Здесь тиканье было громче, и Люси посмотрела на часы. Под дверью часовой комнаты и за дверцей для кукушки она увидела свет.

– Я же тебе говорил, Меридиан! – закричал Торстен. – Мисс Люси новая хранительница! Её магия заставила часы снова пойти!

– Но лампы красные, – пробормотала Меридиан, оглядываясь по сторонам.

А потом раздался пронзительный крик.

Глава 9. Голова Оливера снаружи и внутри

Во сне Оливер был у маминой могилы. В нескольких футах от него на памятнике сидел огромный ворон с желудями вместо глаз.

– Хороший мальчик! Кар! – хрипло произнёс ворон, сделав особое ударение на слове «мальчик», и Оливер положил на разросшуюся траву букет цветов.

– Я ужасно по тебе скучаю, мам, – прошептал Оливер. Он обернулся на ворона и вдруг увидел маму, которая шла к нему среди памятников. На ней было переливающееся белое платье, и она выглядела совершенно здоровой. Сердце Оливера взмыло куда-то высоко, и они обнялись. Мама была нежной и тёплой, и от неё слабо пахло листьями.

– Я так тобой горжусь, – с улыбкой сказала она. Её глаза сияли, но оставались далёкими, как будто она была слишком высокой для Оливера. – Теперь ты хозяин дома.

– Ты имеешь в виду дом в Уотч-Холлоу? – спросил Оливер, и мама кивнула.

– Это наш дом, – сказала она, и в следующее мгновение её лицо сморщилось и почернело. Глаза запали, а кожа стала облетать хлопьями пепла, обнажив под собой ухмыляющийся белый череп.

Лёгкие Оливера сжались от ужаса. Он пытался закричать, но не мог.

Мама схватила Оливера за плечи и наклонилась, как будто хотела его поцеловать: её чёрные волосы развевались на ветру. Оливер пытался отвернуться, но не мог пошевелиться и сделать вдох, а отвратительная мамина ухмылка всё приближалась к нему. Её челюсти открылись, и в зубах появился большой чёрный жёлудь.

– Это ваш дом! – прохрипела она, и из жёлудя вырвались десятки извивающихся чёрных корней. Они вцепились в лицо Оливеру, как щупальца, засасывая его в бездонную темноту.

Лёгкие Оливера наполнились воздухом, и он закричал. В это же мгновение из одной темноты он переместился в другую. В залитой лунным светом комнате мелькали тени, и Оливер увидел, что на груди у него сидит ворон. Ворон?

– Бу! – крикнула птица, широко раскрыв клюв, и Оливер вскрикнул и сел на кровати. Он понимал, что это был всего лишь сон и на самом деле он находится в своей постели в Блэкфорд-Хаус, но ворон почему-то по-прежнему был здесь. Наконец он взмыл вверх в темноту.

Всё остальное произошло как в тумане. Оливер снова закричал, ворон вылетел в приоткрытое окно, и оконная рама захлопнулась. Дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Люси. Она позвала Оливера и бросилась к его кровати. Следом в дверях возник папа. Он выглядел сонным и спрашивал, что случилось.

– Я… – пробормотал Оливер, оглядываясь по сторонам. – Мне приснился кошмар и…

Оливер задрожал и начал плакать. Люси обняла его, а папа включил фонарь и уселся на соседнюю кровать. Оливер смутно сообразил, что они пытались успокоить его, и его мозг пытался понять, что же произошло. Никогда в жизни ему не было так страшно. Кошмарный сон о маме казался таким реальным, особенно этот ворон.