Когда отцветает камелия

– Я поняла. Тогда можно нарисовать вас с закрытым лицом? Я видела в одной из лавочек при входе в Яматомори лисью маску для фестиваля. Вам бы подошла такая.

И как только его излюбленный ритуал – выпить чая и настроиться на важное дело – обернулся праздным разговором, свойственным только людям? Впрочем, с Цубаки любая беседа становилась похожей на игру, будто они каждый раз соревновались, за кем останется последнее слово. Возможно, он позволил себе лишнее, общаясь с человеческой девушкой, чья жизнь была всего лишь кратким мигом, который не стоил внимания божества. Так всегда говорила она. Богиня Инари.

– Ты же понимаешь, что наше задание очень серьёзное? – Хозяин святилища накрыл крышкой котёл с водой и расправил рукава. – Для тебя это может ничего не значить, но для меня важна каждая потерянная на моей территории душа. Ты лишь простая смертная, поэтому выполни свой долг и не пытайся взять на себя больше.

– Конечно, я всё понимаю. В последнее время вы выглядели измотанным, и я позволила себе немного вас повеселить. Видимо, вышло не слишком уместно.

В голосе акамэ слышалось разочарование, и она встала, повернувшись в сторону раскрытых дверей сёдзи, чтобы Юкио не смог разглядеть выражение её лица. Кицунэ свёл брови, увидев лишь спину девушки, и ему почему-то захотелось повернуть время вспять и не говорить необдуманных слов, только чтобы Цубаки продолжала беззаботно ему улыбаться. И всё же он сказал:

– Пожалуйста, подожди меня в саду.

Она пожала плечами и, обозначив неглубокий поклон, вышла из дома. Раздвижная дверь захлопнулась, а хозяин святилища так и остался сидеть перед очагом, направив янтарный взгляд на покрывшиеся пеплом угли. И о чём он только думал!

* * *

Стоял необычайно жаркий месяц минадзуки⁹², и даже ночной ветер не спасал от духоты, которая нависла над Камакурой тяжёлым пологом. Дорога до Леса сотни духов вела в гору, и, пока Цубаки поднималась, с трудом вдыхая обжигающий воздух, ей вспоминались страшные истории о восьми горячих адах⁹³, в которых страдали грешники. Казалось, она сейчас тоже мучилась в одном из них.

Вскоре впереди возникла тёмная стена деревьев, сквозь которую вела лишь одна узкая тропинка с нависающими над ней разлапистыми ветвями древних елей. Стоило только пересечь эту границу леса, как на Цубаки и шедшего впереди Юкио опустилась прохлада, будто путники неожиданно провалились в глубокий погреб. Но эта свежесть не дарила облегчение: от царящего на территории ёкаев холодка леденели пальцы, а по спине пробегали мурашки, которые хотелось стряхнуть, как назойливых насекомых.

Цубаки приобняла себя руками и на мгновение обернулась: яркие огни Камакуры всё ещё мерцали среди кривых стволов, но и они медленно затухали, скрываясь в лёгкой дымке, которая ползла со всех сторон, словно окружая незваных гостей.

Шагов Юкио было почти не слышно, и акамэ невольно загляделась на фигуру, что плыла впереди, напоминая безмолвного призрака, – сегодня хозяин святилища надел тёмно-серое кимоно с серебристым поясом, а белые волосы убрал в тугой хвост на затылке. Вокруг него ровным кругом горели голубые кицунэби, которые отгоняли любопытных ёкаев, не давая им подобраться ближе.

С самого чаепития Юкио и Цубаки не обмолвились и словом и только изредка бросали друг на друга взгляды. Впервые за всё время их знакомства акамэ сказала что-то такое, что вывело кицунэ из себя, и это ещё раз напоминало, что ками – божество, которое способно возвысить или низвергнуть простого смертного. С ним всегда нужно сохранять бдительность.

– Здесь, – бесцветно проговорил Юкио, указывая на плоское бревно, перегородившее дорогу.

Цубаки шагнула в указанную сторону и разложила свои вещи на дереве, которое будто кто-то отшлифовал. Немного дальше, в тени ветвей, скрывался ёкай с тремя горящими глазами; он подполз поближе и пролепетал, с трудом выговаривая человеческие слова:

– Красивая. Жаль, что твоя душа уже принадлежит ему. Но я могу освободить тебя от бремени, тебе нужно только пойти со мной…

Что-то зашипело, и монстр с визгами бросился обратно в кусты, подгоняемый тремя пылающими кицунэби. Юкио сложил руки на груди и пробормотал:

– Смелости этим отбросам не занимать.

«Душа уже принадлежит ему?»

Конечно, ёкаи могли говорить всё что угодно, только бы увести жертву за собой, но эти слова заставили Цубаки вздрогнуть, ведь они были правдивы. Сейчас акамэ действительно принадлежала святилищу Яматомори, а значит, и Юкио-но ками. Она могла признаться самой себе, что думала о кицунэ чаще, чем дозволялось обычному человеку, и эти чувства слишком сбивали её с первоначальной цели. Всё, чего она когда-либо хотела, – это освободиться от проклятия и уйти как можно дальше от мест, напоминающих ей о ёкаях.

– Ты готова? – спросил Юкио и встал над ней, словно надзиратель.

– Да.