Когда отцветает камелия

Паника среди духов всё сильнее нарастала, и кто-то уже попытался прорваться через огни кицунэби, не боясь сгореть дотла. В висках у Юкио и так пульсировало от тяжёлых мыслей, а возникший шум ещё больше раздражал, поэтому хозяин святилища достал маленькую деревянную коробочку со знаком инь-ян и открыл крышку – над поляной взвился порыв ветра, приподнимая белые волосы кицунэ.

Он признавал, что некоторые человеческие изобретения действительно полезны против нечисти.

– Послушайте, господин! – воскликнула юрэй, пытаясь перекричать остальных ёкаев. – Если вы поможете мне закончить дело на земле, то перед тем, как уйти из этого мира, я расскажу вам всё, что знаю об украденных душах!

Юкио бросил на неё короткий взгляд и качнул головой: сейчас он явно не собирался обдумывать неожиданное предложение призрака, а потому просто протянул ладонь в сторону вопящих ёкаев, и тех разом затянуло внутрь коробочки.

Именно такое запечатывание использовали маги-оммёдзи, когда от них требовалось не убить, а лишь переместить или изгнать злого духа.

Поляна опустела, а от поднявшегося ветра костёр, и так терзаемый мелким дождём, окончательно потух.

Закрыв артефакт, Юкио прошёл к дереву и оглядел его со всех сторон: это растение считалось священным и могло проводить огромное количество энергии, но кицунэ никогда не видел, чтобы кто-то использовал адзуса для переправки душ-тама.

Внутри ствола хозяин святилища заметил небольшое отверстие, в котором исчезали все чёрные нити. Отвратительная аура облепляла дерево, а скверна уже расползалась по коре, приближаясь к корням. Такая тёмная магия не убивала сразу, а медленно, словно распуская шов за швом, вытягивала душу из людей, принося на пустое место только мрак, от которого невозможно было избавиться или отмыться. Именно так погибли рыбаки, с которых начался мор в Камакуре.

Юкио не мог прикасаться к скверне, поэтому направил одного из своих кицунэби к чёрному отверстию в дереве. Когда голубое пламя приблизилось, кора опалилась и несколько нитей упали на землю, приобретая серебристый оттенок.

– Нет… – прошептал хозяин святилища, тут же отзывая лисий огонь, и дотронулся до отделившейся от общего потока души-тама – она сразу рассыпалась, исчезая среди почерневшей травы. Кто-то из людей только что навсегда потерял свою душу, и от этого всё внутри Юкио полыхнуло от гнева.

Если не таким способом, то остановить страшную переправу без потерь можно было только с помощью опечатывающих талисманов или бумажных лент сидэ⁹⁹, которые в большом количестве изготавливали оммёдзи и священники Яматомори. Только сам кицунэ никогда не носил с собой ненужные бумажки, считающиеся среди ками смехотворными человеческими попытками использовать божественную силу.

Юкио протянул ладонь и прикрыл глаза – если направлять энергию в малых количествах, не используя лисий огонь, то проход рано или поздно закроется. Но хозяин святилища не знал, сколько у него оставалось времени до того, как несчастные души полностью утекут через дерево адзуса.

Он едва начал ритуал, как сзади послышался знакомый голос:

– Юкио-но ками!

«Цубаки!» – пронеслось у него в голове, и кицунэ тут же повернулся.

Она стояла на краю поляны: мокрые волосы облепили лицо, а капельки грязи на её красных хакама доходили до самых колен и даже виднелись на белых рукавах косодэ. Выглядела она плачевно, и всё же сердце Юкио забилось чаще, когда он осознал, что Цубаки жива и невредима.

– С вами всё хорошо? – спросила акамэ и подбежала к хозяину святилища, обеспокоенно его оглядывая. – Совершенно не понимаю, как это произошло. Вы шли прямо позади, а потом неожиданно исчезли, и я оказалась одна посреди иллюзии. Не нужно было злиться сегодня и отказываться от вашей руки… Простите. Я думала, что госпожа Амэ-онна решила навредить вам, поэтому хотела поскорее выбраться из её наваждения, но всё, кажется, в порядке.

Слушая привычный лепет этой смертной девушки, Юкио не смог сдержаться и мягко улыбнулся. Была ли права богиня Инари, когда говорила, что краткий миг ничего не стоил в сравнении с вечностью, которая отведена ками? Он не знал ответа, но всё равно сделал шаг вперёд и, положив руки на узенькие плечи Цубаки, притянул её к себе.

Акамэ подрагивала от холода, и Юкио ещё сильнее сжал её в объятиях, чтобы она смогла почувствовать тепло. Кицунэби, которые до этого летали в воздухе вокруг поляны, подплыли ближе и тоже окружили их ореолом.

– Господин Юкио-но ками, – проговорила Цубаки, когда дрожь в её теле утихла. – Спасибо, что согрели! Всё же я слабый человек, которому и правда ничего не стоит умереть от простуды.

Она хитро улыбнулась, а Юкио всё смотрел на её ясное и ещё по-детски невинное лицо, на красные отблески в тёмных глазах и не мог отвести взгляд.

– Из-за моей просьбы о помощи ты оказалась в ловушке Амэ-онны. Объятия – это всего лишь плата.

– Честное слово, Юкио-но ками, лучше бы вы платили мне монетами: я бы тогда точно разбогатела! – Послышался тихий смешок Цубаки, и она тут же высвободилась из рук хозяина святилища.