Когда пора отступиться

Но взглянув на Люси, она невольно отметила, что у агента мексиканско-американского происхождения кожа глубокого тёмного оттенка, а густые волосы черны, как смоль. Райли также обратила внимание на недоверчивое выражение лица Люси, глядящей на изображение Пейшенс.

«Может быть, они знакомы с ней?» – задумалась Райли.

Но если и так, Люси ничего не сказала.

– Нам нужно поговорить с этой девочкой, – сказал Билл. – Как мы можем с ней связаться?

Секретарь открыла её расписание.

Она сказала:

– Через несколько минут у неё заканчивается урок по психологии. Если вы подойдёте к корпусу Говард, вы застанете её выходящей из здания.

Секретарь рассказала им, как туда пройти, и агенты поспешили к заросшему плющом старинному зданию.

Оттуда как раз выходила группа студентов. Райли снова обратила внимание на то, что, как ни странно, дух товарищества не был присущ студентам – они не шутили, не болтали между собой. Все они казались обособленными и стремились как можно скорей попасть на следующий урок.

Такую красивую девушку, как Пейшенс Ромеро, было трудно не заметить. Трое агентов подошли к ней, показывая свои значки.

Билл сказал:

– Специальный агент Билл Джеффрис, ФБР. Это агенты Пейдж и Варгас. Не могли бы вы пройти с нами, нам нужно с вами поговорить?

Девушка ответила не сразу. Райли увидела, что она смотрит на Люси, а та уставилась на неё.

Наконец, девушка произнесла:

– Мы можем поговорить в студенческом клубе. Пойдёмте, я провожу вас туда.

Они шли к клубу, а Райли по-прежнему ощущала напряжение, возникшее между Люси и молодой студенткой.

«Что происходит?» – гадала Райли.

ГЛАВА 22

Люси уже успела пожалеть, что напросилась в кампус. Ей было очень некомфортно идти в студенческий клуб с агентами Пейдж и Джеффрис, а также Пейшенс Ромеро.

Тем не менее, Люси знала, что должна вести себя профессионально.

«Если я не справлюсь с этим, какой вообще из меня агент?» – спрашивала она себя.

Трое агентов вслед за девушкой вошли в старинное здание и сели в кресла вокруг стола в комнате отдыха. Теперь Пейшенс широко улыбалась агентам Пейдж и Джеффрис, и тщательно старалась избегать зрительного контакта с Люси.

– Разве это не замечательная школа? – сказал Пейшенс. – Она одна из лучших, я вас уверяю. Сюда нелегко попасть. И учёба здесь очень дорогая. Но моя семья может себе это позволить. Мой отец – важная шишка в посольстве…

Девушка продолжала говорить с лёгким испанским акцентом, не давая никому вставить слово. Рассказывая, она иногда взбивала свои светлые волосы пальцами одной руки, в то время как вторая её рука, на которой красовалось кольцо с огромным бриллиантом, лежала на столе.

Люси видела, что её коллеги озадачены, однако Пейшенс Ромеро была так поглощена бахвальством происхождения своей семьи, что они просто не могли задать ей ни одного вопроса.

Но Люси прекрасно понимала, в чём дело.

Это была особенность их культуры, даже класса.

Будучи рождённой и воспитанной в Штатах, Люси редко сталкивалась с подобными вещами.

Но ей рассказывала об этом её мать, урождённая мексиканка.

Это явление носило название malinchismo – навязчивое отождествление мексиканцев с северо-американской или европейской культурами. Это читалось даже в имени девочки, Пейшенс, которое не имело мексиканских корней. Очевидно, она очень гордилась своими светлыми волосами и кожей, которые свидетельствовали об её чисто европейском происхождении.

А в гораздо более тёмном лице Люси эта девушка видела всё, что она так презирала. Люси понимала, что в глазах Пейшенс она всего лишь безродная indio, аборигенка. Для такой гордой, бледнолицей güera, как Пейшенс, Люси стояла на уровне прислуги.

Ей совсем не понравилось, что у Люси есть значок и авторитет.

И она не собиралась замечать присутствия Люси настолько, насколько это было возможно.

И всё же всё это хвастовство адресовалась напрямую Люси – Пейшенс оглашала своё культурное превосходство.

Наконец, Райли удалось перебить самовлюблённый поток слов девушки.

– Пейшенс, я уверена, что вы слышали о том, что нескольких студентов Бярса убили. Мы пришли, чтобы задать вам несколько вопросов.

Теперь девушка выглядела недовольной.

– Но ведь я ничего об этом не знаю, – сказала она надменно.

Люси видела, как Райли с Биллом переглянулись. Ей очень хотелось объяснить им, что происходит. Она знала, что Пейшенс не хочет обсуждать такие серьёзные вопросы, как убийства в её старшей школе, перед indio.

«Может быть, мне нужно просто встать и уйти, – подумала она. – Без меня они получат больше информации».

Но нет, она не может так поступить. Это было бы совершенно непрофессионально. Она должна сделать всё возможное, чтобы опрос состоялся при ней. Но как?

Билл спросил:

– Вам знаком студент по имени Марри Россум?

Девушка закатила глаза.

– Вряд ли. А что?

Люси заставила себя проговорить:

– Прошлой ночью на него напали у себя дома. Его чуть не убили.

Голубые глаза Пейшенс вспыхнули от негодования.

– С чего я должна что-то об этом знать? – бросила она Люси. – Я вообще не понимаю, почему ты мне задаёшь эти вопросы.

Люси почувствовала, что начинает злиться.