Приведя ее на кухню, я кивнул на большой остров в центре. Водрузив свою ношу на столешницу, она повернулась ко мне.
– Сожалею, что так вышло тем вечером. – В ее глазах читалось раскаяние. – Я очень хотела прийти, – добавила она. – Ждала с нетерпением.
Я поверил ей, потому что испытывал схожие чувства.
– Показывай, что принесла, – поторопил я, кивнув на пакеты.
– Я зашла в четыре разных ресторана, – со смехом пояснила она. – Говорила же, что ем как беременная женщина.
– Не нужно оправдываться. Я такой же гурман, как и ты.
Пока Аликс доставала картонные коробки, попутно рассказывая о заказанных блюдах, я направился к шкафчику, в котором хранились тарелки, и уже открыл дверцу, как услышал оклик:
– Слушай, Смит.
Я оглянулся через плечо.
– Двух вилок будет вполне достаточно. Так веселее есть.
Мне нравился ее стиль. Прихватив из ящика приборы, я вернулся к ней и увидел, что она успела все разложить на столешнице. Она принесла картофель фри, который, как я понял, занимал первое место в списке ее любимых блюд. Еще обнаружились лепешка с инжиром и прошутто, говядина с брокколи, суши и роллы. Прежде чем мы принялись за еду, она торжественно вынула два куска шоколадного торта и пододвинула один мне.
– Ты обязана просветить меня, откуда пошла традиция начинать с десерта, – воскликнул я, отрезая маленький кусочек и кладя его в рот.
– Однажды вечером я сидела дома, – начала рассказывать Аликс, глядя на свою вилку. – Открыла холодильник, чтобы взять что-нибудь перекусить. Чувствовала я себя не очень хорошо, и имеющиеся варианты – остатки ло-мейна[13]
и сэндвич с ветчиной – меня нисколько не привлекали, но я понимала, что нужно что-то съесть. – Она подняла голову, и я увидел, что ее глаза полны боли, черт бы ее побрал. – На столе лежали два кусочка торта, и мысль о шоколаде не вызвала у меня желания умереть. Так что я съела один, а на следующий день второй. – Она соскребла вилкой немного глазури. – Так продолжалось долгое время, пока не вошло в привычку.Мне хотелось задать множество вопросов, начиная с главного, ее боли – откуда она взялась, из-за чего, – но я понимал, что пока не заслужил такого права. Повезло, что Аликс поведала мне эту часть истории. Проглотив еще кусочек, я поинтересовался:
– А торт всегда шоколадный?
Она слизнула щедрую долю глазури:
– Ну, время от времени беру лимонный или «красный бархат» и каждый раз жалею об этом.
– Похоже, тебе нравится менять и пекарни тоже, потому что, как я погляжу, этот куплен не «У Ноны».
Аликс улыбнулась:
– А ты быстро учишься.
– Ты не единственная, кто любит торты, Аликс.
Она положила руку на столешницу и оперлась на нее.
– Похоже, у тебя на примете есть пекарня, которую мне стоит посетить.
– Куплю тебе вкусненького, когда буду там в следующий раз.
Я не хотел упоминать, что успел это сделать, тем самым усугубляя боль в ее глазах.
– Нетушки. Ты должен отвести меня туда. Я же визуал и люблю глазами.
– Это место находится в Роксбери, – возразил я, имея в виду район города, где, как я говорил, живет моя мать. – Не захочешь ты туда ехать.
– Захочу.
Вопросов у Аликс накопилось не меньше, чем у меня. Они отражались в глубине ее глаз, но пока оставались невысказанными.
– Ты оттуда родом?
Я кивнул.
– Я и сама не раз бывала в Роксбери, – пояснила она. – За прошедшие годы провела там много времени и, пожалуй, знаю, где находится та пекарня. Наверное, я даже захаживала на улицу, где ты вырос.
Улиц в Роксбери предостаточно, но ни на одной из них мы не задерживались дольше нескольких месяцев. Я слизнул последние крошки торта.
– По работе?
– Да.
Но ведь диспетчеры сидят в полицейском управлении. Им точно не приходится рыскать по улицам города.
– Я не всегда была диспетчером, – сказала Аликс, угадав мои мысли.
– Чем ты занималась раньше?
Чему меня не научили в юридической школе, так это умению понимать людей. Это искусство я постиг сам после многих лет работы адвокатом. Поэтому, когда Аликс ответила, что была парамедиком, я не стал допытываться, что побудило ее сменить род деятельности.
Я видел, что она чувствует себя крайне неуютно. Об этом свидетельствовало множество сигналов. Поэтому я открыл бутылку шампанского, оставшуюся с того вечера, и налил ей бокал. Себе взял пиво и вернулся к кухонному острову. Сжав пальцами ножку бокала, Аликс покрутила его содержимое, наблюдая, как поднимаются кверху пузырьки.
– «У Ноны» лучше, – объявила она, положив в рот последний кусочек торта.
– Все равно было чертовски вкусно.
Несколько секунд прошло в молчании. Аликс больше ничего не ела. Она смотрела на пустую коробку, собирая вилкой размазанную по стенкам глазурь.
– Смит, – позвала она, подняв наконец глаза.
Я тут же посмотрел на нее.
– Спасибо, что не стал выпытывать, – прошептала моя гостья.