Когда самое ценное остается в мечтах

Они зашли в раздевалку. Тесное помещение, где на двадцать шкафчиков приходилась одна скамейка. Слева у входа был туалет, куда в обычную перемену не заходил никто. Абсолютно. Все дело в том, что дверь в сортир можно был закрыть как изнутри, так и снаружи. Придумать такое мог только самый конченый садист. Нет ничего хуже, чем пойти справить малую нужду и остаться наедине с унитазом как минимум на следующий час, пока какой-нибудь препод не услышит твои крики о помощи и не освободит тебя, еле сдерживая смех.

– Сколько у нас еще до конца урока? – поинтересовался Уилл, надевая серую рубашку поверх желтой футболки.

– Почти полчаса, можем поесть сходить. Или поиграем в Fortnite.

– Да я уже съел все свое.

– Отведаешь фирменной овсянки от миссис Глуховски, – пошутил Горди.

– Нет уж, спасибо. Тошнота в мои планы не входит.

– Одевайся быстрее, посидим в библиотеке, зарубимся в телефоны.

– О’кей, – сказал Уилл и завязал шнурок на ботинке. – Только в туалет зайду еще.

«Куда-куда зайдешь?» – тут же пронеслось в голове Горди. Рассуждая логически, было очевидно: когда твой друг (а Уилла он таковым считал) идет отлить, над ним не надо прикалываться. Но что-то логика в этот момент не торопилась навестить сознание Горди. Предчувствие крутой шутки было слишком зудящим – его нельзя было проигнорировать.

Он ничего не ответил на реплику Уилла. Да и что тут можно ответить? «Да, хорошо», «желаю удачно облегчиться», «счастливого пути»? Нет, все это будет звучать подозрительно. А Уилл парень не глупый и уж точно не такой безмозглый, как мистер Маккензи. С ним надо действовать осторожнее.

Уилл завязал шнурок на втором ботинке и пошел в туалет без задних мыслей. Их не могло быть. Это в начальной школе друг, приятель и заклятый враг – нередко один человек. А в средней школе не так. Здесь люди учатся поддерживать, доверять, а в некоторых случаях – даже любить. Поэтому, когда Уилл рефлекторно закрыл задвижку изнутри, он и подумать не мог, что почти через секунду задвижка закрылась и снаружи.

Горди прижал ладонь ко рту, чтобы не заржать раньше времени. Он слышал звук льющейся струи. Хорошо хоть, Уилл не имел привычки что-то напевать, сидя в уборной. Будь это так, от смеха не удержался бы даже старпер со шляпой и моноклем на роже.

Одна струя затихла и заиграла другая, более мощная – это Уилл открыл кран, чтобы помыть руки. Намывал он их долго, видимо, потом он еще и лицо сполоснул. Горди уже и не знал, чем занять себя в этом ужасно мучительном ожидании.

И вот – задвижка со стороны Уилла открылась. Он потянул дверь на себя. Конечно же, дверь не поддалась. Пришлось потянуть снова – результат, естественно, тот же самый.

– Эй… Горди! Ты что, закрыл дверь?!

Закрыл. Именно он, Горди Дениелс. Он закрыл дверь!

– Открой ее! Ты же знаешь, что у меня клаустрофобия, – Уилл принялся лихорадочно дергать за ручку и стучать по двери.

«Нет у тебя ничего», – мысленно произнес Горди.

– Горди, сука, открой ее на хрен! Я тебе зубы выбью, урод! – Уилл начал истерично орать и дергать за ручку двери, не прерываясь ни на миг. У него действительно была клаустрофобия. А Горди об этом никогда и не задумывался.

– Открывай, мразь! Открой ее, давай!

Потоки оскорблений лились, врезаясь в дверь, и конца этому не предвиделось. Горди многое узнал о себе, о своей матери и том, что Уилл собирается с ними обоими сделать. Будь на его месте кто-нибудь другой, Горди бы просто ушел и ни разу об этом не пожалел. Но это был Уилл, и ему было очень хреново.

– Да ладно тебе, – сказал Горди и наконец-то выпустил Уилла.

– Ты зачем это сделал, дебила кусок?! – Уилл вышел и тут же толкнул Горди. Тот практически не сдвинулся с места.

– Я пошутить хотел, успокойся.

– Это не смешно! Вообще нисколько. Я не могу оставаться в замкнутом пространстве! У меня начинается паника, прикинь, – заявил Уилл. – Твою мать… – он сел на скамейку и вытащил из кармана ингалятор. Потребовалось снова прыснуть в рот.

– Меня самого так закрывали несколько раз, – соврал Горди. Он никогда не заходил в этот туалет.

– Заткнись, придурок.

Ну он и заткнулся – никогда еще не видел Уилла таким. Конечно, никакой опасности Уилл не мог представлять даже теоретически. Для этого его очки были слишком большими, а объем бицепса – маленьким. Просто появилось неприятное чувство, которое раньше Горди никогда не испытывал. Он мог потерять друга. А раньше у него друзей не было.

***

Остаток урока Горди просидел в кафетерии, а Уилл – в библиотеке. Горди слопал вторую порцию сэндвичей с сыром, а Уилл сделал четверть домашки по биологии. Они были разными, но чувствовали себя после этого инцидента одинаково – виноватыми. «Не надо было так», – подумал Горди о своей выходке в туалете. То же подумал и Уилл, когда вспомнил, что назвал своего друга сыном дворовой проститутки. Да уж, перебрали они оба.