Когда шагалось нам легко

С плохо скрываемой досадой репортеры все же взялись за дело, пытаясь выжать все, что можно, из имеющейся скудной информации. «Горгис»[84] и его окрестности были неприступны; сквозь ограждения просматривались контуры большого шатра, примыкавшего к стене храма. Кое-кто из репортеров уже описывал коронацию, якобы происходящую аккурат в этом шатре; другие избрали шатер местом официального – светского – приема и рисовали фантастические действа «в сумраке храма, где к запаху ладана примешивается удушливый чад сальных свечей» (Ассошиэйтед пресс); знатоки коптских обрядов уверяли, что коронация по обычаю должна состояться во внутреннем святилище, куда мирянину не дозволяется ни войти, ни даже заглянуть, а потому лучше оставить всякую надежду хоть что-нибудь увидеть. Киношники, одна лишь доставка которых в Аддис-Абебу вместе с громоздкой аппаратурой пробила изрядную брешь в бюджете кинокомпаний, начали проявлять признаки беспокойства, а некоторые, судя по всему, уже были готовы на все. Тем не менее господин Халль сохранял полную невозмутимость. Для нашего удобства и комфорта будет сделано все возможное, убеждал он, вот только где и когда – пока неясно.

Наконец, часов за четырнадцать до начала церемонии, в миссиях были распространены пронумерованные билеты; мест хватило всем, за исключением, как выяснилось впоследствии, самих абиссинцев. Каждому расу и придворным вельможам обеспечили золоченые кресла, а о вождях местных племен, думается мне, просто-напросто забыли; они остались снаружи, тоскливо созерцая бывший экипаж его величества кайзера и цилиндры европейских и американских визитеров; тех же, кому удалось протиснуться внутрь, оттеснили к задней стене, где они и сидели вплотную на корточках или подремывали в дальних углах огромного шатра, кутаясь в свои роскошные праздничные наряды.

Действительно, церемония в конце концов состоялась именно в шатре. Высокий, залитый светом купол покоился на двух рядах задрапированных столбов; перед сидячими местами был натянут шелковый занавес, за коим скрывалось импровизированное святилище, куда из храма перенесли киот. Половину ширины шатра занимал устланный коврами помост. Туда водрузили накрытый шелковой скатертью стол, на котором разложили аккуратно упакованные в дамские шляпные коробки императорские регалии, включая корону, по обеим сторонам установили двойные ряды золоченых кресел для придворных и дипломатического корпуса, а в самом конце, спиной к залу, – два трона под балдахином.

Их величества провели всю ночь в неусыпном бдении, окруженные – в стенах собора – духовенством, а по периметру стен – воинскими соединениями. Один сметливый газетчик озаглавил свой репортаж «Медитация за щитками пулеметов» и был на седьмом небе от счастья, когда наконец получил право доступа в святая святых и убедился, что его догадки верны от и до: на ступенях собора, откуда простреливались все возможные подходы, занял позицию пулеметный взвод.

Когда в столицу начали поступать европейские и американские газеты, я с большим интересом сравнивал наблюдения журналистов со своими собственными. Такое ощущение, будто мы стали очевидцами совершенно разных событий.

Мне коронация виделась следующим образом.