Когда Шива уснёт (СИ)

Собравшись с духом, он осторожно сел. Картинка качнулась туда-сюда, но в карусельное кружение не сорвалась. И на том спасибо. Поворачивая голову вправо, Тан почти слышал, как скрипят его позвонки. Дико хотелось пить — а потом спать, спать как можно дольше. Однако первый же взгляд в окно разом смёл эти желания вкупе со всеми прочими. Тан-Дарк, резко отбросив одеяло «сон-комфорт», сорвался с постели и подбежал к окну. Долго стоял, уткнувшись лбом в стекло, отказываясь верить собственным глазам. Над всей видимой частью Эл-Малхута сеялся густой пушистый снег; крупные хлопья, вываливаясь из раздутой серой тучи, закрывшей небо, закручивались в бурных потоках воздуха и обрушивались вниз набирающей силу пургой. Город выглядел непривычно безлюдным. Широкие проспекты и торговые бульвары покрывало белое полотно свежевыпавшего снега, вечнозелёные цветущие оазисы заносило позёмкой — похоже, ветер внизу был нешуточный. Тан, живущий в огромной квартире-студии, привык парить над необъятным городом-материком. Именно поэтому внешние стены его пентхауса были стеклянными от пола до потолка. Зрелище великого города с высоты птичьего полёта неизменно восхищало его и наполняло горделивой силой. Но сейчас, голый, с трудом подавляющий дрожь, он смотрел вниз и не ощущал ничего, кроме нарастающей паники. В какой-то момент Тану показалось, что снег заметает не только город, но его самого.

Из оцепенения вывел тревожный сигнал вызова. Тан-Дарк передёрнул плечами и отошёл от окна. Резко выдохнул, потом сделал глубокий вдох — и активировал приём пакета служебной ментал-связи. Ничего хорошего от него он, понятно, не ждал.

Набор моментально сменяющих друг друга образов загрузился в левое полушарие, и через пару секунд Тан уже знал, что за прошедшую ночь нарастающий ком проблем принял лавинообразный характер. По поводу неожиданного климатического взбрыка было назначено экстренное заседание, на которое главе отдела по эффективной зачистке рекомендовалось явиться незамедлительно. С учётом вчерашнего демонстративного запрета Слак-Поца внезапная смена гнева на милость неплохо характеризовала серьёзность возникшей проблемы. Тан, давно не мальчик, видел и знал многое. Но снега он не видел никогда. Снег был невозможен, и точка. Даже дети знали: комфортная температура, отсутствие сильных ветров и неуправляемых осадков в фешенебельной части материка и над островами элиты — это аксиома. Контроль над погодой давно был отдан под управление мощных климатических комплексов, расположенных на Лаване. Сбоев подобного уровня быть не могло, потому что не могло быть никогда — все системы комплексов неоднократно подстраховывались дублирующими системами. Однако снег шёл, более того, всё усиливаясь, и проблему следовало решать без проволочек. И это плюс ко всем прочим напастям, которые за прошедший месяц лишь прирастали. Единственное, что во всём ворохе дурных вестей хоть немного утешало — за ночь трибы в центре не появлялись.

Так, собраться с мыслями, от похмелья чем-нибудь закинуться, ноги в руки — и в Совет на всех парах!

Заморачиваться с подбором одежды было некогда. Натянул вчерашние вещи, предусмотрительно вычищенные домашними ботами. После, невзирая на некоторую слабость в коленях, кубарем скатился с лестницы второго этажа. И замер. Внизу, в большой, минималистично обставленной гостиной, забившись в угол дивана, спала молодая темноволосая галма. Тан озадаченно скривил губы: откуда взялась? Постоянных он давно не держал. Неужто вчера, в хлам укурившись, заказал первую попавшуюся из стандарта? Словно в ответ на его мысли, галма прерывисто вздохнула и подтянула ноги к животу, съёживаясь ещё больше. «Замёрзла, что ли?». Мысль эта была как несвоевременна, так и нова. Удивляясь внезапно возникшему чувству жалости, он шагнул к дивану, поднял упавшее одеяло и осторожно накрыл её. Галма тотчас же открыла глаза, словно и не спала, увидела Тана и резко дёрнулась, закрывая руками голову. Она не издавала ни звука, только тонкие её руки крупно вздрагивали, выдавая напряжение. На запястьях расползлись тёмные пятна синяков.

Тан-Дарк с силой потёр лицо и запустил пальцы в волосы. «Ничего не помню. Я её бил? А хоть и так — бил, и что? Не она первая, не она…». Он не успел додумать мысль о том, что избиения галм отлично вписываются в программу нормального отдыха, как накатил приступ головокружения, и комната завертелась шальной каруселью.

Он кулём осел на пол, сжимая ладонями готовую взорваться голову. Галма испуганно соскочила с дивана, замерла неподалёку, тараща и без того огромные глаза. Потом сделала шаг навстречу, потянула руку, словно желая как-то помочь, но Тан заревел диким зверем:

— Сгинь, болванка, не отсвечивай!

Она сорвалась и выбежала из комнаты, зажимая рот ладонью. Тан, выждав ещё пару минут, осторожно поднялся, стараясь держать голову ровно. Вышел из квартиры, запер дверь личным кодом, исключающим открытие замка кем бы то ни было, кроме хозяина. О том, что в доме осталась галма, он и думать забыл.