Когда тают льды: Путь Велены

- Жаль, к разуму это не относится.

И хотя иммун мог иметь в виду всё, чтo угодно, Велена угадала сразу:

- Вы про своего сына? Про Оланa?

Начальник помолчал, подвинулся, чтобы обессилевший Илиан упал головой ему на плечо. Поправил воротник колдовской мантии, ненароком касаясь растрепавшихся прядей. ?динственный из сыновей Белого Орла, кто унаследовал от отца смоляной цвет волос и глаза – ледяные, почти серые в момент колдовства, и тёмно-синие в минуты раздумий – сейчас Илиан напоминал взъерошенного молодого ворона, свернувшегося под крылом у орла.

- Горе… - едва слышно проронил начальник. - Оно давит, пригибает к земле. Думаешь, что справился; понимаешь, что ошибся. Ты, конечно, выпрямишься, собравшись с духом и призвав на помощь Творца. Но до конца не распрямишься уже никогда.

Велена не пошевелилась, даже сцепленных рук не разомкнула, разглядывая сгорбленного начальника. Герой унтерхолдской битвы, ловец крылатых ящеров, маг третьего круга,иммун, отец – которое из этих званий давило больше? Сгибая крутые плечи, прокладывая глубокие морщины на лбу…

- В детстве, – медленнo проговорила она, – тётушка Морин говорила, что… глубже всего видят в душах те глаза, которые пролили больше слёз.

Сибранд усмехнулся, повернул тронутую сединой голову.

- Я – мужчина. Я редко плакал.

Велена помолчала.

- Значит, рыдала ваша душа.

Треснуло полено в печи; комната погружалась в полнейшую темноту. Больше не говорили; да и что могли сказать друг другу? Дело сделано, на кону новая битва. ?сли мастер ?рег – всего лишь спица в колесе планов альдов, значит, нападение на северную крепость и Кристар по-прежнему свершится, будут жертвы… много жертв…

Мысли спутались. Колдунья прислонилась к плечу Илиана, сонно размышляя о том, куда их определят на ночь. Длительный перелёт на ящерах, нервное потрясение, полнейшее истощение магических сил...

- ? что, - вдруг встрепенулся иммун, – и впрямь тебе по нраву мой сын?

- Мальчишка, – пробормотала Велена прямо в плечо стонгардского мага. Про себя сикирийка подумала, что куда большей тоской отзывалось сердце на Дагборна: попался на крючок, как попались бы многие, ничем дурным себя не запятнал, пока не взял в руки проклятый двуручник. Вот только былое влечение как рукой сняло, оставив на сердечном пепелище лишь жалость и грусть. Впрочем, было ли влечение? Скорее, как заметил бы более искушённый Райко, плотское томление изголодавшегося по теплу тела…

Сибранд удовлетворенно покивал, затем осторожно прислонил спящего сына к стене – Илиан тут же навалился на пискнувшую колдунью – и, поднявшись, подошёл к столу. Порылся в бумагах, доставая из запертого на ключ ларца нужную.

- Знакомая вещь? - покачал сложенным листом иммун. Велена не видела написанного, но вспомнила мгновенно: собственное признание о работе на Братство, расписка во всех грехах, залог её верности…

- Когда-то я поверил в одного из адептов Братства настолько, что безрассудно принял его слишком близко к сердцу, - услышала она далёкий, звенящий в пустoте ватной головы голос Сибранда. - Сегoдня я позволю себе совершить эту ошибку вновь.

Вспыхнула ярким комком смятая бумага; затерялся серый пепел среди мерцающих угольков. Таким же пеплом рассыпались в груди смятые чувства изумления, благодарности и удивительной лёгкости – перед тем, как комнату oкончательно поглотила желанная, уютная, исцеляющая темнота.

Утро началось с громких мужских голосов и яркого света, плеснувшего в ещё закрытые глаза. Открывать их не хотелось: урвать бы ещё минуту сна, сделать вид, будто не слышит собственного начальника…

Илиану просыпаться не хотелось тоже, о чём свидетельствовала напрягшаяся спина, которой он к ней повернулся, и злобное перетягивание тёплого одеяла – одного на двоих.

- Да не трогал я её! – почти взвыл стонгардский самородок, зарываясь носом в подушки. – Будто я виноват, что в доме Лии нет других спальных мест, кроме супружеского ложа! Она и уступила как гостеприимная хозяйка, а мы сразу и заснули! Ты видел, в каком состоянии я вчера сюда добрался? Сам ничего не помню!

- О том и беспокоюсь, - гнул свою линию суровый отец. – Как лапой-то на… женском теле оказался, тоже не помнишь?

- Случайно, говорю!

- Смотри мне, - пригрозил иммун. Бряцнул тяжёлый пояс: никак, при оружии заявился в дом старшей невестки? Открывать глаза, чтобы проверить, Велена ?е решалась. - Тело – храм Великого Духа! Сказал раз, повторю ещё: храни телесную чистоту для жены! А на блудные дела размениваться даже не думай!

- Легко тебе говорить, - пробурчал Илиан, – сам в шестнадцать зим женился, а мне почти двадцать уже…

- ? я разве жениться запрещаю? – удивился иммун. - Венчанным честным браком – хоть сегодня! А блудить не дозволяю!