Когда тают миражи (СИ)

Саид прохаживался вдоль садовой дорожки под тенью раскидистого дерева. Он старался заглушить все мысли и чувства, осаждавшие его, а таковых было много – и одно противоречило другому. Он увидел, что Жади идет к нему уверенной походкой, не обращая внимания на выбившиеся из-под платка волнистые пряди.

– О чем ты хотел поговорить со мной? – равнодушно спросила она.

– Мне кажется, нам есть, что сказать друг другу, разве нет?

– Саид, тебе нравится видеть меня разбитой, уничтоженной? Должно быть, это доставляет удовольствие – видеть унижение унизившего тебя?

Саид смотрел во все глаза на то, как Жади произносит свою полную горечи и непонятной обиды речь.

– Я знаю, – продолжала она, – что сделала тебе больно своим отказом. Знаю, что растоптала твою гордость. Так вот, смотри, я проиграла эту игру. Смотри, я тоже несчастна, ты доволен? Ты в этом хотел убедиться?

– За что ты так ненавидишь меня? – вкрадчиво спросил Саид.

Этот вопрос застал Жади врасплох. Она хотела что-то сказать, но Саид опередил ее:

– После нашей встречи в Нитерое я понял кое-что. Ты боишься меня, боишься, что я нанесу тебе удар, поэтому нападаешь первой. Но твой страх направлен не на меня, нет, а на наш уклад жизни, обычаи и традиции. Это все для тебя неизвестное, чужое, тебе легче остаться в привычной среде. Но поверь, не стоит так враждебно относиться к неизвестному. Стоит только открыться ему навстречу, и ничего уже не будет как прежде.

– Как ты догадался? – поразилась Жади.

– Я научился понимать свое сердце, – пожал плечами Саид. – Наверное, от этого я начал понимать сердца других людей.

Совершенно сбитая с толку Жади замолчала, словно пораженная громом. Она смотрела на человека, который когда-то чуть не стал ее мужем, и чего уж она точно от него не ожидала, так это философии в духе дяди Али.

– Так значит, ты не держишь на меня зла? – неуверенно проговорила Жади.

– Жади, я слукавлю, если скажу, что простил тебя. Но зла я на тебя не держу.

– Это хорошо, – с теплотой в голосе сказала девушка. – Правда, я рада, что все дурное осталось в прошлом. Надеюсь, ты сможешь стать счастливым.

– Взаимно, – улыбнулся краешком губ Саид.

Какое-то время они стояли в молчании и слушали шелест листьев над головами. Не найдя подходящих слов для прощания, Жади слегка кивнула Саиду и медленно побрела вдоль ограды, не оборачиваясь. Он долго смотрел ей вслед, пока бирюзовый платок не исчез посреди густой листвы.

========== 42. Благими намерениями ==========

– Давно это с ним? – доктор Альбьери после осмотра Лукаса расположился в кабинете Леонидаса с саквояжем и толстым, наполовину исписанным блокнотом.

– Не могу сказать точно, когда это началось, – задумчиво почесал в затылке Леонидас. – Лукас залег после случая с выкидышем у Жади, а это было больше месяца назад. Я надеялся, когда эта взбалмошная девчонка ушла от нас, что ситуация улучшится, но стало еще хуже. Он окончательно выпал из реальности.

– Это похоже на депрессию, – заключил доктор, что-то активно записывая в блокнот.

– Альбьери, что мне с ним делать? Как вернуть к жизни? – допытывался Леонидас. – Может, нужны какие-то витамины или поездка для новых впечатлений? Или лучше нагрузить его работой так, чтобы некогда было даже вздохнуть, не то что слезы лить?

– Он проявляет агрессию по отношению к близким людям? – Альбьери не отрывал взгляда от листа.

– Спрашиваешь! – хмыкнул Феррас. – Он меня не переваривает. Хронически. С детства. Все делает мне назло, все!

– Я говорю о настоящем времени. Он кричал, кидался в тебя вазами?

– Вазами не кидался, – удивился Леонидас. – Но иногда покрикивает.

– У него бывают странные идеи, он ведет разговоры о том, что всем было бы лучше без него, или винит себя в грехах? – Альбьери выглядел так, словно собирает материал для статьи в научный журнал или наблюдает за подопытным мышонком.

– Именно, Альбьери, да! – подхватил Леонидас. – Странные идеи у него с того самого времени, как мы побывали в Марокко, и ты сводил его в дом к своему другу.

– Леонидас, я тут ни при чем, – отмахнулся ученый.

– Ну конечно, ни при чем! – недовольно фыркнул Леонидас.

– Боюсь, без помощи психоаналитика вам не обойтись.

– Что?! Зачем психоаналитик, мой сын не псих!

– А я и не говорю, что Лукас псих. Но такие состояния – не мой профиль, я даже не могу выписать рецепты на транквилизаторы.

– Транквилизаторы?! – ошалел Леонидас. – Нет уж, Альбьери, овощем я его делать не стану.

– Твое право, но положение может усугубиться.

– Ладно, я услышал твое мнение, – Феррас нервно расхаживал туда-сюда. – Я так понял, что кроме тоски его ничего не беспокоит, это уже вселяет надежду.

– Леонидас, депрессия – это болезнь!

– Болезнь от безделья! – процедил сквозь зубы бизнесмен. – Что ж, теперь я знаю, как привести его в чувство.

Попрощавшись с другом, Альбьери вышел за ворота его дома. Он достал записную книжку и еще раз внимательно перечитал сделанные заметки.

– Интересно, – проговорил доктор, – в какой степени Лео скопировал психотип своей матрицы? Грозит ли ему в будущем что-либо подобное?..