Когда цветут эдельвейсы

Нет, Васька не узнал, не заметил того, что произошло с Ольгой за время его отсутствия. Все расспросы об изменившемся поведении ничего не дали: девушка или отмалчивалась, или коротко бросала: «Все нормально». Необычное спокойствие, задумчивость и молчаливость были списаны на ее положение. Даже реальные факты не насторожили дотошного следопыта, а лишь были приняты за случайное, вполне естественное происхождение.

Посмотрев на аккуратную дырочку в печке, простреленную пулей, Васька удивленно хмыкнул:

— Вроде бы совсем новая буржуйка, а видишь, как быстро прогорела! Видимо, плохое железо или слишком жаркие дрова. На будущий год надо будет везти новую!

Еще большее недоумение возникло тогда, когда в своих калошах он обнаружил стреляную гильзу от карабина. Как бы Ольга тщательно их ни искала, из десяти гильз она нашла и выкинула только восемь.

На немой вопрос, откуда в калоше могла взяться гильза, Ольга не растерялась и ответила прямо и спокойно:

— Что ты спрашиваешь? Твой карабин — твои и гильзы!

Но большая заминка вышла с отсутствием спирта. Открыв ящик, Васька коротко выругался, увидев наклоненную набок фляжку, в которой едва плескались оставшиеся капли. В ротозействе он винил себя: ему было невдомек, что Ольга умышленно приоткрыла пробку и положила емкость набок, тем самым изобразив халатность.

О том, что произошло, догадывалась лишь Волга: она с упорством разгребала лапами пропитанный кровью снег и как-то странно принюхивалась к обледеневшим красным капелькам. Еще больший казус получился тогда, когда внимательная сука вытащила из-под нар случайно завалившийся носок мертвеца, не сожженный в печке во время уборки. Хорошо, что Васька в это время находился на улице...

Время шло — жизнь продолжалась. Ежедневная работа несколько притупила эмоции от происшедшего.

Каждое утро Ольга уходила на осмотр капканов и уже не думала о том, что она сделала. Лишь ночами ее догоняли кошмарные сны, но, чтобы отвязаться от них, девушка старалась занять себя трудоемкой работой: ходила в целик, самостоятельно добавляла капканы. После тяжелого трудового дня было не до чего, подгоняло одно желание — поскорее уснуть.

Наступил декабрь — последний месяц промысла. Был недалек день, когда согласно установленным срокам должен прилететь вертолет.

Отношения между Васькой и Ольгой были прежними: он был ласков и особенно внимателен, она отвечала тем же. Но, несмотря на это, чувствовалась какая-то напряженность. Васька объяснял это состояние слишком длительным отдалением от человеческого общества, однообразием в работе, да и плохим «уловом», связанным с постоянными обильными снегопадами.

Уставшая, измученная Ольга считала дни до окончания своего заточения, с грустной улыбкой вспоминала счастливые студенческие дни и в красках представляла долгожданное возвращение в поселок. Только побыстрее бы прошли эти три недели... Но не пришлось долго ждать...

Трижды верна народная мудрость о том, что беда не ходит в одиночку. То ли столетний ворон черным крылом и колдовским клекотом расколол хрупкий лед зарождающейся семейной жизни, то ли тяжелый, вороватый взгляд пакостницы росомахи навел порчу — не понять и не разобрать! Но неожиданная ссора дала глубокую трещину, как после удара молнии в молодое дерево, сломала зимний лед на порожистой речке и открыла простор для нескончаемых потоков мутной грязи!

Поводом для ссоры нежданно-негаданно послужила все та же пакостница Машка, которая уже дважды в этом сезоне наносила ощутимый урон Ольгиным путикам.

Это случилось ранним утром в начале декабря, когда белой тайги едва коснулась легкая рука зимнего рассвета. В продуктовый лабаз забралась росомаха и своими когтистыми лапами и острыми, беспощадными зубами навела «порядок».

Васька в тот день был на обходе путиков и вместе с Волгой отсутствовал уже несколько дней. Ольга же крепко спала в избушке.

Топившаяся с вечера печка давно погасла и остыла, а постоянно тянущий подбелочный ветерок относил остро пахнущие запахи человека и дыма далеко в сторону.

Вышедшая поздней ночью на охоту Машка совершенно случайно попала на свежепротоптанный западный путик и пошла по нему в сторону избы. По мере продвижения она разбомбила несколько настороженных капканов, сожрала приманку, но, не насытившись, двинулась дальше и выбежала на край вертолетной площадки.

От неожиданности росомаха остановилась и долго принюхивалась, определяя давность присутствия охотника. Не заметив и не учуяв ничего подозрительного, крадучись перешла на мелкий шаг и очень осторожно подкралась к помойке. Недолго порывшись в обледеневшей ямке, она бросила бесполезную затею, так как все было переморожено с водой.