Когда ты исчез

Эмили, как и я в ее возрасте, начала проявлять интерес к моей работе. Даже если она путалась под ногами и всячески мешала, я старалась не вести себя, как в свое время мать. Я учила ее пришивать пуговицы и подметывать подол. Еще просила поискать в модных журналах красивые картинки для вдохновения, чтобы шагать в ногу со временем.

Робби крепко подсел на компьютерные игры, Джеймс разучивал с Томом новые песни под гитару, а я старалась проводить как можно больше времени с дочерью.

И порой тосковала по Саймону — сколько он все-таки потерял…

1 августа

В коттедже редко бывало тихо, и такие моменты я ценила особенно.

Том любил гулять с детьми в одиночку, и я охотно отправляла их в парк, радуясь, что в доме хотя бы на пару часов смолкнет телевизор и в дверь гаража перестанут колотить футбольным мячом. Пока никого не было, я решила исполнить давнее обещание, которое дала самой себе, и убрать наконец из шкафа одежду Саймона.

Я уже не раз думала об этом с тех пор, как в нашей жизни появился Том. Но было страшно — все равно что взять и выкинуть самого Саймона. Хотя если он и переступит когда-нибудь порог этого дома, то явно не за чистой рубашкой…

Поэтому я, крепко зажмурившись, распахнула дверцы шкафа. Одну за другой бережно сняла вещи Саймона с деревянных вешалок, свернула их и разложила по пакетам, решив отдать на благотворительность.

С каждым предметом одежды приходили забытые воспоминания: вот Саймон разворачивает новый джемпер, который я подарила ему на день рождения, вот рубашка, которую он надевал по праздникам… Я зарылась носом в лацканы коричневого пиджака из вельвета и уловила смутный запах лосьона после бритья. Потом намотала на руку галстук в синюю полоску, который Саймон надевал на встречу с управляющим банка, где хотел попросить ссуду. Узел тогда пришлось завязывать мне, потому что у Саймона сильно тряслись руки.

Пакеты один за другим ложились на пол, как вдруг зазвонил телефон.

— Можно поговорить с мистером Саймоном Николсоном? — спросил в трубке хриплый мужской голос.

— Простите, мой супруг скончался, — ответила я. — Кто его спрашивает?

— Меня зовут Джефф Яксли. Я служащий тюрьмы Вормвуд-Скрабс в Лондоне.

«Ого», — опешила я.

— Недавно умер отец мистера Николсона, и у него остались вещи, которые он просил передать сыну, — продолжил мужчина.

— Артур умер? — изумленно переспросила я. — Простите, вы сказали, что звоните из тюрьмы?..

— Какой еще Артур? Я про Кеннета Джаггера. Мистер Николсон, когда навещал его, оставил этот адрес.

— Скорее всего, вы ошиблись номером и звоните не тому Саймону Николсону, — перебила я. — Отца моего мужа зовут Артур, и живет он неподалеку от нас, по соседству. Насколько мне известно, в тюрьме он никогда не сидел.

Представив напыщенного старикана за решеткой, я невольно улыбнулась.

— Да, наверное, что-то напутали, — ответил мужчина. — Простите, что потревожил.

— Подождите! — выпалила я, пока собеседник не повесил трубку. — Говорите, кто-то навещал в тюрьме заключенного, назвавшись именем моего мужа и дав наш адрес?.. А когда это было?

— Одну минуточку. — В трубке зашелестели бумаги. — Согласно записям в книге посетителей, восьмого июня, четыре года назад.

— Ну, тогда это никак не мог быть Саймон, потому что четвертого июня он пропал.

— В смысле пропал?

— В прямом. Он в тот день исчез, и его больше никто не видел. Дело до сих пор не закрыли, но мужа признали мертвым.

Я задумалась. В голове не укладывалось, что кто-то мог назваться его именем.

— А что этот самый Кеннет оставил в наследство? — полюбопытствовала я.

— Часы.

В голове вдруг щелкнуло. Я через силу сглотнула.

— Золотой «Ролекс», — продолжил мужчина. — Довольно-таки увесистый. Дорогая на вид вещица.

Дальше я не слушала. В груди расцветала боль; чужие слова расползались, как капли крови в стакане, окрашивая все вокруг красным.

Бросив трубку, я рванула по лестнице, влетела в спальню, где в шкафу на верхней полке в дальнем углу лежала квадратная зеленая коробка. В ней должны были храниться часы, которые Саймону подарила мать, — единственная вещь, остававшаяся ему на память; правда, он никогда их не носил.

Я схватила коробку и, взявшись за крышку, нерешительно замерла. Если часы внутри, выходит, кто-то назвался его именем. Если же коробка пуста, это значит только одно — их забрал Саймон, и он ушел от меня намеренно.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — зашептала я, распахивая крышку.

Коробка оказалась пуста.

— Нет, я просто убрала их куда-то, — пробормотала я и принялась рыться в шкафу.

К тому времени он практически опустел. Я вытряхнула одежду из пакетов, проверила карманы. Ничего. Заглянула в ботинки — вдруг часы спрятались там. Перерыла ящики в тумбочках возле кровати. Каждый раз, натыкаясь на пустоту, я тут же придумывала, где еще можно поискать. Проверила все закоулки дома, даже те, которые не раз перемыла с тех пор, как муж исчез.

Потом я влезла в кроссовки и побежала к единственному человеку, который мог меня успокоить, — к Артуру.

Через пятнадцать минут, задыхаясь от бега, я заколотила ему в дверь.