Когда улыбнется Ганеш

Причин у этого отставания несколько — коснусь лишь одной, быть может и не самой главной, но сегодня практически неустранимой. Официальными языками Индии являются английский и хинди. Срок «временных» полномочий английского языка несколько раз продлевался, ибо, как уже известно читателю, некоторые южные штаты не желают признавать в качестве официального языка хинди. В то время как североиндийские языки имеют санскритскую основу, южные базируются на дравидийской. Комитет национальной интеграции предложил систему трехъязычного обучения: школьники в северных штатах учат свой, английский и один из южных языков. На юге — свой, английский и один из северных. Предложение это не нашло пока полной поддержки. Многие считают трехъязычную систему чересчур громоздкой. Но и действующая двуязычная (свой плюс английский) достаточно сложна. Тут хоть одной письменности надо научить, а требуется — двум. Причем второй, английской, надо обучить одновременно с этим языком, которым не владеет и десять процентов населения.

Кроме того, государство пока не способно обеспечить всеобщее бесплатное образование. Обучение в начальной школе, охватывающее возраст от 6 до 11 лет, стоит, в зависимости от его характера, от 20 до 120 рупий в месяц, в средней и двух степенях высшей школы — от 11 до 18 лет — 120–150 рупий в месяц. Это не по карману еще очень многим родителям.

Существует, правда, гибкая система льгот для представителей наиболее отсталых, так называемых «списочных» каст и племен. Но она не снимает проблему, а лишь несколько облегчает ее решение. Кстати, в газетах не раз проскальзывали сообщения о том, как представители высоких каст пытались выдать себя за хариджанов, чтобы поступить вне конкурса в колледж или платить за обучение лишь тридцать процентов положенного для всех прочих.

Серьезным тормозом всеобщего распространения грамотности является широкое использование детского труда в деревнях. Крестьяне, еле сводящие концы с концами, не могут подчас обойтись дома без детских рабочих рук. Словом, решение проблемы грамотности связано с решением множества других социальных, экономических, политических проблем, стоящих перед Индией.

Я ехал в пестром потоке машин по мадрасской Маунт-роуд. Вглядывался у светофоров в полуголых детей, атакующих остановившиеся машины с мольбами о бакшише. Сядут ли они когда-нибудь за парты? Снова смотрел издалека на незаметные, будто бесплотные хижины рыбаков. Едва ли кто-либо из их обитателей слышал не только о Джаякантане, но и вообще о том, что существуют книги. Кое-где на стенах домов углем и мелом были начертаны лозунги оппозиционной партии ДМК, на которые не обращали внимания ни рикша, ни грузчик, ни рыбак, ибо прочесть их не могли. Но вот небольшая группа собралась у зеленоватого бюстика, изображающего лидера оппозиционной партии Карунанидхи, и начала, видимо по чьей-то подсказке, скандировать лозунги со стен. Когда-нибудь дети или внуки этих людей сами напишут свои лозунги. В этом вопросе у правящей АДМК едва ли есть особые расхождения с оппозицией. Рамачандран не только неоднократно призывал к борьбе против неграмотности, но и внес в нее свой вклад. Штат Тамилнаду преподал хороший пример всей Индии. При поддержке центрального правительства власти добились того, что еще недавно казалось невероятным. Как сообщил министр просвещения штата господин Араганаягам, школьным обучением охвачено в Тамилнаду 94 процента детей от 6 до 14 лет. Однако, как подчеркнул он тут же, около 33 процентов детей по различным причинам покидает школы в течение первых пяти лет обучения.

Министр принял меня в своем кабинете в помещении Мадрасского университета. Он казался озабоченным, и спартанская обстановка — узкая койка для отдыха, тумбочка с лампой и тяжелый широкий стол — лишь подчеркивала напряженность его работы. Поминутно звонил телефон, у двери терлись посетители самых разных возрастов — вполне современные джентльмены при галстуках в пиджаках и люди из толпы в застиранных дхоти. Третьим в кабинете был господин Риян, руководитель отделения так называемого «неформального» образования, включающего в себя систему вечерних школ для взрослых. Здесь, в обстановке походного штаба, он чувствовал себя уверенно, привычно. Господин Риян и его департамент получили в 1982 году ежегодную премию ЮНЕСКО имени Крупской за успехи в борьбе против неграмотности взрослых. Он с гордостью показал мне массивную медаль с условной женской фигурой.

— Главная наша задача — покончить с неграмотностью возрастной группы от 15 до 35 лет, — сказал он. — Я имею в виду в первую очередь частичную неграмотность людей, по тем или иным причинам бросивших начальные школы. Для этого мы и создаем пункты неформального образования. Вы знаете, что центральное правительство в своей двадцатипунктовой программе наметило к 1990 году обучить грамоте примерно 100 миллионов взрослых граждан страны.