Когда возвращается радуга. Книга 3

— Сразу в подвалы? — деловито уточнил Тук.

— Ага. Пришлось, правда, дорогу перед этим расчистить: какие-то бритты пытались перехватить. Отбить, вишь, захотели. И откуда они всё знают? Да, главное, все поголовно в масках, лица прячут, наивные души, будто мы их островной картавости не распознаем… Чудны дела твои, господи! Ну, мы их потихонечку в их же карету загнали и вежливо попросили посидеть смирно. С соблюдением всех дипломатических норм попросили, на их же наречии. Вот они удивились! Ох, прощенья просим за пустоголовость да болтовню…

— Ничего, продолжай, брат Бруно, Одно удовольствие тебя слушать.

Тук, наконец, неторопливо поднялся, потягиваясь, разминая могучее тело. Щупленький Бруно, от нетерпения переминающийся-подпрыгивающий с ножки на ножку, рядом с ним смотрелся подростком. Но от обоих, как вдруг показалось псу, так и замершему в напряжённом внимании, исходила спокойная уверенная Сила…

— Больше ничего неожиданного? Да сказывай, брат, я же вижу, ты от нетерпения так и пляшешь, — добродушно подтрунил Тук.

— Да почти ничего. Вот разве что… Брат Симон в ту пещеру успел сунуться. Там, похоже, и впрямь кого-то держали — кандалы-то остались! Ну, Симон осерчал — да и скажи несколько добрых слов… Ты ж сам его приучил, брат Тук, вместо ругательств молитвы читать для усмирения, так сказать, духа и плоти. Вот он и…

Тук ухмыльнулся. Глаза блеснули азартом:

— Что? Что он читал?

Монашек благочестиво возвёл глаза к небу, что не помешало ему лукаво заулыбаться:

— Да воззвал, вишь, к Киприану, своему покровителю небесному. Считай, изгоняющую молитву прочёл.

Подобно искусному проповеднику, замолк и выдержал паузу, нагнетая интерес. Не поддавшись на искушение, его собрат укоризненно покачал головой: не рисуйся, мол, что за суетность!

— Да ведь и изгнал! — не выдержал Бруно. — Из дерева-то и изгнал! В деревянном идолище сидел, видать, какой-то злой дух — или чья-то душа, да как завоет дурным голосом, завизжит… Не знаю, что там брат Симон испытал: он-то покрепче меня, за распятье сразу схватился да как выставит грозно меч; он-то молодцом, а у меня душа в пятке долго ещё сидела. В левой… Статуй тот, что на манер древней старухи был вырезан, как затрясся, как потрескался весь, да и рассыпался в труху! И вылетела из него суб… суб… как её?

— Субстанция?

— Ага, дух бестелесный… Эх! Вот тут мы и сплоховали с Симоном: увидеть увидели, рты пораззявили, а поймать не успели, жалость-то какая. Пропал дух неприкаянный, пропал, вопия и стеная. Виноваты, брат Тук, сплоховали. Растерялись.

Мастер магических пологов виновато развёл руками.

— Молодцы, — одобрительно кивнул Тук. — Нет, истинно говорю: молодцы, хвалю! Дух изгнали, ишь ты, как выросли-то… Да не смогли бы вы его удержать, так что не сокрушайтесь. Главное — чью-то злую волшбу разрушили. А дальше что было?

— Вот не знаю…

Бруно вздохнул, покачал головой.

— Не знаю, брат, связано оно как-то или само по себе, но только как раз после этого, как мы в возок вернулись да повезли нашего лорда в подвалы… Проезжаем напротив окон дю Мортенов, а там вдруг кто-то как завоет, как… зарыдает… и не поймёшь, то ли нечисть какая, то ли… В общем, я так и не сообразил. Хоть на наш дух и похоже. Да, вот что! Какой-то старик впереди нас шёл по дороге, в плаще, с посохом, вроде странника, всё оглядывался, будто в незнакомых местах. Я ещё подумал: пилигрим, ищет постой, как раз тут гостиница недалеко… Так он сперва от крика-то шарахнулся, а потом как припустит. И не от нас, не удирать, а прямёхонько к дому. И дверь чуть с петель не снёс, забегая, даже хозяйскую защиту не заметил, будто и нет её. Во как. Маг, что ли? Только нам уж никак отвлекаться на него невозможно было, мы ж при пленнике, а он, хоть и в ошейнике, а снова бузить пытался.

— Всё правильно, брат Бруно, всё правильно. Дело прежде всего… Значит, какой-то неизвестный маг проник в дом дю Мортенов, — пробормотал брат Тук, растеряв весёлость. — Уж не старый ли Бран? И крик, очень уж волнует меня этот крик… Подозреваю, кто это мог быть, но… И сам не могу проверить, и тебя не хочу посылать: тебе резерв восстанавливать надо, а мне — допрос лорду учинять, да с соблюдением протокола, чтобы ни один Высший суд не придрался. Кого бы туда…

И вздрогнул от сдержанного собачьего ворчания.

С минуту они смотрели друг на друга, словно обмениваясь мыслями.

— Вы же всё поняли? — серьёзно спросил монах. — Там что-то… скорее всего, с хозяйкой.

Пёс оскалился и что-то проворчал.

Тук недолго колебался.

— Что ж, ваше сиятельство, должна же быть какая-то польза от вашего обличья! Бегите — и узнайте, что там творится, только не подставляйтесь, там могут бушевать нешуточные магические вихри. Зря не рискуйте, вы же разумный чело… Гхм. Иначе мы так и не узнаем, что там случилось…