Когда замуж, Инка?

– Я!!! – почти что взвизгивает Ванесса. – Для меня это будет первый свадебный торт. Я прямо сама не своя!

Я замечаю, что Алекс пытается вставить словечко.

– Извини, Ванесса, давай продолжим в следующий раз? Мы с Алексом уже уходим. Сама видишь, – я обвожу жестом столики, – здесь негде приткнуться.

– За нашим столиком есть парочка свободных стульев, – сообщает она. Лучше бы промолчала!

– Повезло! – Алекс берет меня под руку, я, скрипя зубами, изображаю улыбку.

– Счастливая случайность! – Ванесса почему-то хихикает. – За мной!

И она медленно отворачивается. Ну и мерзавка! Задница у нее – идеальная буква D.

Я кошусь на Алекса и убеждаюсь, что он смотрит туда же, куда и я. Честно говоря, его нельзя осуждать. Это как солнечное затмение: не хочешь, а засмотришься.

Ничего, есть человек, способный положить конец этому безобразию, – я. Я бегу вперед, едва не спотыкаюсь о его ногу и самоотверженно заслоняю собой Ванессину D. От каждой по способностям.

Очередь к «шведскому столу» тянется на добрую милю.

– Дьявол!.. – чертыхается Алекс.

– В «Чикен Коттедж» не пришлось бы стоять, – вворачиваю я.

Ванесса оглядывается.

– Придумала! Ты, тетушка, постой в очереди, а мы с Алексом посторожим места за столиком. Отдай Алексу свой жакет, он положит его на твой стул.

Я молча моргаю от растерянности.

– Твой жакет. – Она указывает на рукав собственного кожаного пиджака, как будто я глухая. – Отдай его Алексу.

Я подчиняюсь, чувствуя на себе взгляды не только Ванессы и Алекса, но и всего ресторана. При искусственном освещении мой кардиган кажется мятым и ношеным. Ему много лет, он больше не закрывает мне зад. Знала ведь, что лучше нарядиться в изделие из H&M!

Я провожаю взглядом новоявленную сладкую парочку.

Так, теперь я должна вступить в конкурентную борьбу. И что самое интересное, не с одной Ванессой: все женщины при приближении Алекса делают стойку, как сурикаты. Можно подумать, что они никогда прежде не видели такого высококачественного мужчину.

Я отворачиваюсь и бреду в хвост очереди, но на полпути останавливаюсь. Ко мне спешат моя мама и тетя Дебби. Напрасно я надеялась избежать этой встречи.

– Как делишки, Инка? – спрашивает мама с улыбкой, похожей на вопрос: «Он уже назвал тебя своей женой?»

– Ничего… – лепечу я.

– Ты обозначила свои намерения? – спрашивает она. – Сказала, что хочешь поскорее замуж?

– Я тебя умоляю, мама… Мы только-только познакомились.

– Мы с твоим отцом поженились меньше чем через три месяца после знакомства!

– Может, дадим им немного больше времени, чем длится обед, а, Толу? – Тетя Дебби кладет руку на плечо моей матери. – Нынче молодежь совсем другая. Им надо лучше узнать друг друга.

– Все это болтовня! – фыркает мама и укоризненно цокает языком.

– Скажи, Инка, – обращается ко мне тетя Дебби, – как ты себя чувствуешь на новой должности?

У меня схватывает живот.

– Лучше не придумаешь, – нервно, не подумав, выпаливаю я. – Мне нравится твоя шляпка!

Тетя Дебби трогает поле шляпы.

– Спасибо. Вообще-то я купила ее много лет тому назад. Кажется, в салоне Стеллы Маккартни.

«Кто бы мог подумать…» – реагирую я на ее хвастовство про себя.

– Мы уходим, – сообщает тетя Дебби. – Опять нет мест.

– Пожалуйста, Инка! – шипит мне на ухо мать. – Постарайся, ладно? Изобрази умный вид. У нас в церкви очень много одиноких женщин. Гляди, как бы Алекс не начал смотреть по сторонам.

Она со значением хлопает меня по руке и ретируется.

Почему Алекс и Ванесса до сих пор не вернулись? Я думала, они зафиксируют принадлежность стульев и присоединятся ко мне в очереди. Я озираюсь. Мужчина позади меня, похоже, начинает нервничать. Теперь в ресторане раз в десять раз больше народу, чем раньше, и я никак не могу их найти.

Я доползаю до «шведского стола» и без всякого удовольствия вооружаюсь тарелкой. И тут мне приходит мысль: почему бы не набрать тарелку для Алекса, чтобы ему не нужно было стоять в очереди? Тогда мы с ним побыли бы вдвоем, дожидаясь Ванессу. (Третью тарелку мне, ясное дело, не потянуть.) Я с победной улыбкой накладываю две тарелки, причем для Алекса набираю гораздо больше, с горкой – и это еще мягко сказано. Мама всегда повторяет, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

Я беру две пары вилок и ножей, несколько салфеток, поворачиваюсь – и кого же я вижу? Дерека, будь он неладен! Сама виновата, нечего было идти туда, где по воскресеньям обедают все до одного мои знакомые.

– Инка! Как хорошо снова с тобой увидеться! Дай помогу. – Он тянется к обеим тарелкам у меня в руках.

– Нет, я сама! – На пол падает фасолина.

– Как хочешь. – Дерек переводит взгляд с тарелок на меня. – Как поживаешь?

– Лучше всех. Извини, мне пора. Была рада встрече.

– Подожди. Что ты делаешь вечером в среду?

– А что? – Теперь на пол сыплется кукуруза. Слишком я нагрузилась!

– Ты уверена, что сама справишься?

– Уверена. – Я пячусь. – Что будет в эту среду?

– «Всеобщее Радушие» запускает свою первую программу помощи бездомным. То есть не вполне свою, а в партнерстве с фондом помощи бездомным Sanctuary. Там этим занимаются уже много лет.

– Sanctuary? Надо же, я была там добровольцем.