Когда замуж, Инка?

Показ моделей Наны еще только начинается, но я жду от тети Дебби только оценки «отлично». Во-первых, хорош сам зал. Перед нами Т-образный ярко освещенный подиум, сзади него большой экран с завораживающими видео в такт энергичной танцевальной музыке. В первом ряду сидят VIPы – влогеры, блогеры, прочие знаменитости. («Это Патриция Брайт?[33]») Рядом с подиумом сидят на полу фотографы, готовя к бою свое снаряжение.

– Что ж… – говорит тетя Дебби, наклонив голову. Все мы ждем ее приговора.

– Чудесно, – выдавливает она. Мы с Олой хлопаем в ладоши.

– Так ты думаешь, что Нана совершила ошибку? – Начав посещать психотерапевта, я без стеснения говорю то, что думаю. – Несколько месяцев назад ты, тетушка, говорила, что Нане хорошо бы поступить в универ…

– Я?! – У тети Дебби ошарашенный вид. – Нет, ты не поняла. Я говорила, что если бы она училась в университете, то это пошло бы ей на пользу.

Мы с Олой ухмыляемся.

– Но должна сказать, – тетя Дебби поправляет свои манжеты, – она целеустремленная девушка, этого у нее не отнять.

– Тааак… – тянет Ола робко. – То есть диплом – это необязательно? Гораздо важнее целеустремленность, трудолюбие, упорство?

– Почему, диплом есть диплом, – изрекает тетя Дебби. Потом она смягчается. – Хотя эти качества, полагаю, тоже имеют ценность.

– Как и увлеченность. – Я поворачиваюсь к маме, разглядывающей широкие щиты, на которых выведено золотыми буквами «Нана Баду»; тут же красуются логотипы ее спонсоров. Алекс помог Нане не только с вебсайтом, но и с фирменным знаком. Кстати, будет ли он сам на показе? Я не видела его после того позорного обеда.

– Что ты сказала? – вспоминает обо мне мама.

– Что важно делать то, что любишь, то, что приносит тебе счастье.

– Это да, – улыбается она. – Счастье важнее всего.

– Внимание! – Ола встряхивает волосами. Она снова стала носить длинный парик. – Хочу сделать объявление.

– Опять ждешь ребенка? – спрашивает моя матушка. Ола фыркает.

– Ничего похожего. Вот моя новость. – Она делает вдох. – Я собираюсь стать самостоятельным художником-визажистом.

– Поздравляю, Ола. – Я сжимаю ей плечо.

– Правильное решение, – говорит тетя Блессинг.

– Я хорошо крашу, вот и решила: почему нет? И воспитанию детей это не помешает.

– Все, теперь я твоя клиентка, – говорит мама. – Когда меня красит Кеми, я выгляжу как клоун.

Все мы смеемся, кроме тети Дебби.

– Мам? – Ола кладет руку на колено матери.

Тетя Дебби сохраняет невозмутимость. Мы все перестаем дышать. Наконец она соизволит улыбнуться.

– Мне тоже будет скидка?

Мы с Олой с облегчением хохочем.

– Эй, я тоже хочу скидку! – говорит моя мама.

Появляется запыхавшаяся Рейчел в белом платье, с частично расправленными волосами. Быстро преклонив колени, она поворачивается ко мне и Оле.

– Вас зовет Нана.

За кулисами суета: всюду люди – кто-то полураздет, кто-то разодет в пух и прах. Кишат фотографы, сверкают дамские зеркальца, бросаются в глаза образцы боди-арта. Не продохнуть от запаха лака для волос. Вижу среди сутолоки Нану: она стоит на коленях и с досадой на лице подкалывает на манекенщице юбку русалки.

– Черт! – О на роняет булавки. – Почему сегодня все валится из рук?

Что я слышу? У Наны сильный стресс, ведь она почти никогда не бранится.

– Мне пора готовиться. – С этими словами Рейчел кидается куда-то вправо.

Мы с Олой спрашиваем Нану, как ее состояние.

– Ни к черту! – О на вскакивает. – Одна из манекенщиц только что сообщила, что не придет. Только этого мне сейчас не хватало! И это еще называется «важнейший день всей жизни»…

– Дыши глубже, – советует ей Ола и показывает, как правильно дышать. – Нельзя вызвать кого-нибудь вместо нее?

– Не все так просто. – Нана вздыхает. – Я хочу, чтобы все модели вместе демонстрировали мою коллекцию до самого конца. Но где там! Все летит в тартарары! – Она машет рукой.

– Тогда я вместо нее.

Нана удивленно смотрит на меня.

– Я побуду манекенщицей. Или на меня не налезет?

– Вы с ней как раз одинакового роста, и размер тот же… Ты УВЕРЕНА, Инка? – Отчаяние Наны проходит. – Давай я сначала покажу тебе набор, а потом ты решишь… – Она снимает с ближайшей вешалки нечто в чехле.

– О!.. – восклицаю я, когда она расстегивает чехол. – Это же купальник!

– Монокини, – поправляет она. Я таращу глаза на этнический узор, на разрезы. У моего монокини нет спины.

– Уверена? – повторяет свой вопрос Нана. Ола, как и я, выкатывает глаза. – Учти, ты не обязана.

– Не обязана, но… Дай-ка мне свой… как ты это назвала? Я и моя задница в форме буквы J сотрясем подиум!

Нана кидается мне на шею.

– Ты – мое спасение!

Я крепко ее обнимаю.

– Нет. Просто пришел мой черед тебе помочь.

– И меня пустите! – Ола обнимает нас обеих.

– По какому поводу обнимашки? – интересуется Рейчел.

– Инка – наша новая модель, – объясняет Нана, когда мы расцепляемся. – Скорее переодевайся! Потом волосы, потом макияж.

– Чур, я ее накрашу! – вызывается Ола.

Я поспешно раздеваюсь, натягиваю монокини, надеваю туфли на каблуках.

– Видишь, Нана, мне потребуется кое-что подбрить…