Когда завтра настанет вновь

Я должна была ненавидеть Питера. И я ненавидела его: того монстра, который склонялся над Рок с бритвой в руках. И вместе с тем мне хотелось думать, что где-то в потустороннем мире Рок треплет по голове маленького мальчика с мятными глазами. Мальчика, который улыбнулся собственной смерти. Мальчика, который долго жил в плену своего внутреннего монстра, но в конце концов освободился.

Мальчика, любовь в чьей душе всё же победила другое чудовище – пусть и за секунду до гибели.

Может, это оскорбление памяти Рок и тех шести девочек, которые сейчас лежат в земле и к которым я должна была присоединиться. Но ненавидеть Питера Инэкинса-Джекевэя я не могла. Только Ликориса.

Только убийцу, для которого мёртвое тело Питера стало вечной клеткой.

– Пора.

Я не слышала, как подошёл Коул, но голос его прозвучал прямо за моей спиной. Эш тут же поднялся с колен и, тронув меня за плечо, протянул руку, помогая встать.

– Я отвезу Лайзу на пристань, – сказал Эш. – Лодку до Эмайна, видимо, придётся у кого-нибудь позаимствовать.

– Я с вами, – произнёс сид. – Я не рискну уходить обратно в безвременье. Кто знает, выберусь ли я оттуда ещё раз. Отныне я с вами до конца.

Я посмотрела на брата: если тому и было интересно, о чём мы, он никак это не проявил. И вопросов задавать не стал.

Умница, как всегда.

– Кто теперь о тебе позаботится? – спросила я беспомощно.

– Я сам о себе позабочусь. – Эш потянул меня за рукав. – Идём, Лайз.

– Но…

– Я справлюсь. Правда. Со мной всё будет хорошо. – Брат говорил серьёзно и очень убедительно. – Давай сделаем так, чтобы с тобой наконец-то всё было так же.

Я не могла сопротивляться, спорить, возражать. Просто переставляла ноги, позволяя вести себя прочь от дома. Добредя до Французика, села назад и смотрела в окно, пока Эш выезжал за ворота. Он не стал запирать дом на замок, только на ключ: видимо, хотел вернуться сюда после того, как отправит меня на Эмайн. В конце концов, наш дом в Мойлейце сгорел, а ему надо где-то жить – или хотя бы переночевать, прежде чем отправляться в распростёртые объятия стражи…

Я уйду на Эмайн, а мой маленький брат останется один. Конечно же, отправится в приют: никто не разрешит двенадцатилетнему мальчику жить одному, даже такому, как Эш. Родственников, которые могли бы взять его в семью, у нас нет.

Я брошу его, оставив в одиночку разбираться со всем, что мы наворотили. Оправляться от случившегося. Выживать.

Я, когда-то обещавшая ему, что всегда буду рядом.

– У нас есть план? – спросил Эш, ведя мобиль по узким, озарённым фонарями улочкам Фарге.

– Добраться до пристани, взять первую попавшуюся лодку и увезти Лайзу на Эмайн. – Коул занял переднее сиденье рядом с братом и смотрел в окно. – Твоя задача – доставить нас на пристань. Остальным займусь я.

– Хорошо бы только ни с кем не столкнуться по дороге до лодки, – пробормотал Эш, выводя мобиль на центральную улицу.

Я скользила взглядом по пёстрым витринам, людям, спешившим по тротуарам, невысоким разноцветным домам с черепичными крышами. По последним вещам, что я видела в Харлере.

Неужели через какой-то час я…

Когда Французик остановился, я не сразу поняла, в чём дело.

– Это нехорошо, – мрачно проговорил Эш.

Я перевела взгляд на лобовое стекло.

За ним расстилалась большая площадь с кучей припаркованных машин. Вдали сияла огнями набережная, врезавшаяся в тёмное море длинными пирсами, облепленными пришвартованными катерами и лодками… а между площадью и набережной высился ряд аккуратных железных столбиков, намертво вмурованных в землю, не позволявших подъехать прямо к пирсам.

– При таком раскладе отплыть выйдет только с какого-нибудь дикого пляжа за городом. – Эш озабоченно смотрел на толпу людей, шагавших мимо Французика. – Похоже, придётся всё-таки купить лодку. Надувную, и мотор к ней. Чтобы доплыть до Эмайна, хватит. Но сейчас всё наверняка уже закрыто.

– Я не знаю, продержусь ли я до завтрашнего утра, – ровно заметил Коул.

– Мы не можем просто вывести Лайзу здесь. Как только она выйдет, люди, которые её увидят…

…это произошло быстро, как выдох. Прохожие снаружи замерли, где стояли, и повернулись к Французику – с синхронностью команды по плаванию.

О боги…

– Они же даже меня не видят, – прошептала я трясущимися губами, глядя, как сумрак омывает фигуры одержимых.

Те, кем не завладела тварь, не сразу их заметили. Заметили, лишь когда кто-то наткнулся на одну из застывших фигур, не успев притормозить или повернуть, и сердито обратился к ней. Одержимый вместо ответа толкнул незнакомца в грудь – и тот отлетел на несколько метров, упав спиной прямо на один из железных столбов. Потом рухнул на землю, неуклюже и грузно, точно мешок с картошкой – или человек, которому только что сломали спину.

На этом месте толпа на площади разделилась пополам: одна половина – те, кто с криком побежали прочь, вторая – те, кто плотным кольцом обступили мобиль.

Последних было не меньше двадцати.

– Эш, жми! – крикнул Коул.