Когда звезды чернеют

Шеннан — не я и не Дженни. Она и не Кэмерон, но я вижу, как все мы выстраиваемся друг за другом, версии одной и той же формы. Пытаемся поверить людям или обещаниям. Пытаемся быть цельными. Пытаемся — всегда пытаемся — как-то освободиться. Распрямиться.

* * *

Вытаскиваю кнопку из пробковой доски, острый кончик колет подушечку пальца, я чувствую, как повисаю на туго натянутом канате. Номер под объявлением — его номер. Клочок бумаги дрожит в моей руке; все сходится к единой точке, капельке моей яркой крови.

Осторожно держа объявление за край, чтобы не испортить ценные отпечатки или смазать остатки, я прошу у кассира за стойкой большой пакет с застежкой и аккуратно засовываю в него бумагу. Потом иду к платному телефону в глубине кафе, чтобы позвонить в офис шерифа. Мне отвечает Шерилин Ливит. Сквозь ее голос, теплый и энергичный, продолжает гудеть сирена.

— Шерилин, привет, — умудряюсь произнести я. — Это Анна Харт. Уилл где-то рядом?

— Он в поле[59]. Хочешь, чтобы я связалась с ним по рации?

— Нет, все нормально. — У меня хрупкий голос. Я перевожу дыхание. — Слушай, можешь прямо сейчас посмотреть для меня адрес по номеру телефона? Я подожду.

— Конечно.

Мои мысли дерганые, бредовые. Наконец трубку берет Леон Дженц.

— Привет, Анна. Я посмотрел твой номер. А в чем дело?

— Пока сложно сказать. — Я снова вне тела и все же продолжаю говорить. — Проверяю один след. Что ты нашел?

— Этот номер зарегистрирован в арт-центре Мендосино.

«Он прямо здесь, в нескольких кварталах. Ну конечно».

— А фамилия известна?

— Никаких фамилий. В студиях есть телефоны, и это один из них. Постояльцы много суетятся.

— Мы знаем, какая студия?

— Номер четыре. С чем, по-твоему, ты столкнулась?

— Вероятно, новый свидетель. — Я без усилий вытаскиваю ложь из пустоты. — Я сообщу, если что-нибудь прояснится.

Ты сможешь передать сообщение для Уилла? Пусть приезжает в арт-центр, как только сможет вырваться, я буду ждать.

— Передам, конечно.

Глава 61

Через несколько минут я паркуюсь, оставляю Сверчка на заднем сиденье и подхожу к кучке построек, стоящих здесь еще с пятидесятых. В большой постройке располагаются двенадцать пронумерованных студий, которые используются в качестве жилья и мастерских преподавателями и художниками. Шесть сверху и шесть внизу, с широкой изогнутой лестницей между ними.

Студия номер четыре невыразительна и тиха. В пыльное окошко слева от входа вставлено витражное стекло, которое швыряет на бетонный пол смазанные краски, красные, синие и желтые шары.

Я стучу и не получаю ответа, потом пробую ручку, но дверь заперта. Пытаюсь заглянуть в окна, но они покрыты слоем пыли, паутины и мушиных следов.

Галерея, куда туристы приходят покупать раскрашенные вручную флюгеры и выдувные стеклянные пепельницы, еще закрыта. Поблизости нет никого, только садовник стоит на коленях, окапывает хосту острой лопаткой — пожилой мужчина, я его не знаю. На нем рабочий комбинезон и бейсболка, из-под нее торчат пряди седых волос.

Подхожу к нему, показываю себе за спину.

— Вы не знаете, кому принадлежит та студия? Номер четыре.

— Стоит пустая, но в конце месяца должен приехать новый практикант из Портленда. — Он опирается испачканными землей руками о колени. — А кого вы ищете?

— Художника, который съехал.

Его очки мутноваты, но взгляд острый. Плечи широкие.

— Его аренда истекла, но все документы в офисе. А что? Что вы хотите узнать?

Я вижу, что пробудила его подозрительность. Наверное, я действительно выгляжу подозрительно с растрепанными волосами и в мятой одежде. И задыхаюсь. Хоть и понимая, что нужно сбавить темп, убедить мужчину, что я не угроза, я думаю только о том, чтобы открыть ту дверь. За ней может быть мужчина, который убил Шеннан, а потом похитил Кэмерон. Там могут быть его отпечатки на телефоне, его имя на визитке, счете или картине.

— Кто ваш начальник? — Я присаживаюсь на корточки, чтобы не смотреть на него сверху вниз. — Мне нужно попасть в эту студию. У кого ключ?

— Я и есть начальник. Стэн Уилкс. Так что тут происходит?

У меня уходит несколько долгих минут, чтобы объяснится и убедить Стэна пустить меня внутрь. Наконец он кивает, медленно, как черепаха, и встает, отряхивает колени. Засовывает руку в карман и вытаскивает мастер-ключ, маленький и скругленный, с кусочком красной веревочки.

Мы вместе идем к студии, он отпирает дверь. Его большая тень ложится на притолоку и боковину.

— Ступайте прямо.

Делаю шаг — и вдруг понимаю, что Стэн при всем его возрасте вполне может быть тем, кого мы ищем. Он крупный мужчина, все еще способный причинить вред другому. Не задумываясь, я резко оборачиваюсь.

Он пораженно отшатывается, вытаращив глаза. Я вижу в них его возраст. В глазах, в его руках и морщинах. Он просто старик, и я его напугала.

* * *

Когда Стэн уходит, я прикрываю дверь, чтобы разделить пространство. Комната — неприветливый прямоугольник футов в двадцать или двадцать пять. На бетонном полу трещины и темные пятна. Кляксы масляной краски. Вдоль стены деревянный верстак, тоже потертый и поцарапанный от долгого использования.