Когнитивные войны в соцмедиа, массовой культуре и массовых коммуникациях

Фейк для хорошего распространения должен иметь ряд характеристик. Например, он должен нести негативную информацию, поскольку негатив распространяется в несколько раз сильнее позитива. Он должен быть эмоционально насыщенным по тем же причинам, поскольку тогда он может задеть человека за живое. Поэтому даже возникает предостережение: если эмоций слишком много, кто-то пытается вами манипулировать [3].

Однако самое важное состоит в том, что фейк не страшен сам по себе, он опасен, когда является частью кампании. Это как нож, которым можно резать хлеб, а в определенных обстоятельствах зарезать человека.

Информационная кампания, строящаяся на фейках, использовании ботов и алгоритмов, что дает возможность заменить человека, создав одновременно массовый информационный вброс, и представляет особую опасность. Наверное, можно добавить еще две причины:

• это работа в открытом информационном пространстве, которое невозможно закрыть, как это можно делать в случае киберзащиты;

• это работа не с рациональным разумом человека, а с его эмоциями, которые человеку намного сложнее контролировать.

И все это, вероятно, позволяет, например, С. Переслегину заявить: «Сейчас журналисты – это не четвертая власть, а вторая армия (вооруженные силы), и если честно – это основной род вооруженных сил. Это означает, что фейк становится оружием массового поражения, и как оружие массового поражения он и используется в современном мире» [4].

Особое внимание к теме фейков возникло из-за российских информационных интервенций в американскую президентскую кампанию 2016 года. И хоть прошло уже несколько лет, появляются все новые и новые факты, которые не радуют.

Исследователи обнаружили, что возникла активность со стороны российских троллей в «Инстаграме» после того, как в 2017 году внимание было направлено на «Фейсбук» и «Твиттер» [5]. В «Инстаграме» было 187 миллионов взаимодействий с пользователями, в то время как в «Фейсбуке» – 77 миллионов. То есть «Инстаграм» был основным местом сражений, в то же время как «Фейсбук» не упоминал этого во время слушаний в конгрессе. Было также использование небольших сайтов. Зафиксированы попытки инфильтрации в интернет-игры, музыкальные приложения. В игре «Покемон» пользователей подталкивали к использованию политически разделяющих имен.

Фирма New Knowledge (см. о ней [6]), подготовившая этот отчет, в преддверии его исследовала свои промежуточные результаты [7].

В отчете акцентируется, что воздействие четко в 2016 году не совсем соответствует действительности, поскольку оно уже было в 2015-м и даже раньше. В «Твиттере» оно появляется уже в 2012 году [8]. Правда, тогда было меньше политического контента, и он был с менее известных страниц. В 2017 году увеличивается использование «Инстаграма», где использовалось много «оскорбительных» отсылок на Клинтон – Shillary или Hitlery.

На «Фейсбуке» размещались ссылки на собственные сайты Агентства интернет-исследований, на них была наибольшая реакция. Много перепостов было с сайта blackmattersus.com, у которого целевой аудиторией были афро-американцы. Много перепостов шло с правых сайтов и сайта собственного создания Агентства интернет-исследований – patriotsus.com. Эта активность имеет такую статистику: 77 миллионов в «Фейсбуке», около 187 миллионов – в «Инстаграме», 73 миллионов среагировали на контент в «Твиттере» [9].

Прямые следы российского вмешательства выражались в том, что в некоторых случаях рубли использовались для оплаты рекламных аккаунтов, отдельные страницы в качестве контакта давали российские номера телефонов, были петербургские IP-адреса ([10], см. некоторые другие подробности [11–17]).

Все это было ударом по множеству направлений, но все они в результате сходились на общих целях. Тематически Россия подрывала доверие к американским медиа, что, соответственно, выводило ее на позитив в отношении Ассанжа и «Викиликс». При этом Россия видит врага и в США, которые делают токсичной российскую элиту из-за ее связи с Кремлем [18]. Считается, что российские тролли развернули первоначальную подготовку в борьбе против Украины [19].

По сути, все это соответствует основному методу советской пропаганды, который состоит в манипулировании образом врага. Тогда, как это видно сегодня, не только Герой, но и Враг были обязательными и тиражируемыми символизациями. И это понятно, потому что чем сильнее Враг, тем сильнее будет выглядеть и Герой, который ему противостоит.

Нам встретились два интересных замечания по поводу образа врага в советском кино [20]:

– Трофименков Михаил: «Всякая пропаганда – это не правда и не ложь, это третья реальность, которую невозможно опровергнуть – можно только перекричать. ХХ век – это век пропаганды, вот все и орали – кто громче. Со времен образования национальных государств подкладкой любой пропаганды был национализм, ксенофобия»;