Когнитивные войны в соцмедиа, массовой культуре и массовых коммуникациях

Есть способы увеличения числа таких людей. Китай в свое время стал печатать фантастику, чтобы получить такой инновационный тип мышления у людей. Фантастика стала частью кампании по популяризации науки, достижений лауреатов Нобелевской премии, поскольку будущее Китая, как все они понимают, зависит от инноваций [9]. Уже в 2014 году был издан первый китайский фантастический роман на английском, о котором пишут: «Элементы боевых искусств играют свою роль в захвате читательского внимания, как фильмы с Джеки Чаном в случае Голливуда. В то же время универсальность фантастики побеждает культурные барьеры, существующие для другой китайской литературы при ее переводах на английский».

Известный фантаст Н. Гейман рассказывал в своем выступлении о роли чтения, что сначала Китай отправил условные экспедиции в «Гугл» и «Фейсбук», и они узнали там, что все ведущие специалисты читали в детстве фантастику. И Китай тут же развернул программу по публикации фантастики у себя.

Много фантастики строится на нарративе колонизации, как, например, «Война миров» Г. Уэллса [10–12]. Современные телесериалы часто базируются на антиутопиях как противоположных моделях мира. Это «Человек в высоком замке», а из последних – «1983» или «Двойник», где описываются полицейские государства, строящие иллюзии для своих граждан. Фантастика может раскрывать нам новые миры (см., например, [13–14]), поэтому даже военные их активно изучают, чтобы увидеть завтрашние проблемы уже сегодня [15].

Известны примеры трансформации идентичностей под влиянием книги. Гарри Поттер изменил отношение читателей к стигматизированным группам общества, что помогло избранию Б. Обамы президентом ([16–17], есть даже взгляд на выборы Трампа с точки зрения фанатов Поттера [18]). Отношение к ЛГБТ-сообществу поменял в США сериал Will & Grace, что даже вице-президент США Байден похвалил актеров и режиссеров сериала, сказав, что они сделали для этого больше, чем государство [19].

Трендом развития идентичностей стала их дифференциация. Исследователи акцентируют: «Когда политика идентичности получает свой шанс, она сразу начинает подразделяться, предоставляя рост групповых идентичностей, требующих признания. Сегодня реализуется постоянное расширение словаря идентичностей слева. «Фейсбук» дает сегодня 50 гендерных обозначений, из которых пользователи могут сделать выбор, начиная с интерсекса» [20].

Одновременно интернет может порождать, активизировать квазиидентичности, которые временно становятся доминирующими. Популизм «паразитирует» именно на таких искусственно удерживаемых процессах активированных идентичностей. Это, например, Венгрия, где в основе выборов лежала негативная кампания против Сороса, с которого два американских политтехнолога сделали главного врага страны. Интересный феномен привнесли французские «желтые жилеты», поскольку сразу возникла дискуссия о роли России. Так называемая мягкая стратегия России ориентируется не так на конкретный результат в любой кампании, как на создание окон возможностей для следующих шагов [21].

Идентичность может стать базой развития политических процессов. Теракты в Ужгороде должны были активизировать протестные настроения на базе сохранения собственной идентичности. «Желтые жилеты» связывают с Россией, и Макрон обвиняет их в поддержке из-за рубежа [22]. «Желтые жилеты» можно назвать временным типом идентичности, направленной на активацию протестных настроений.

Подталкивание со стороны сил идентичности породил гендерную политику, мультикультурализм, политкорректность и множество все новых и новых коммуникативных ограничений, определяющих разрешенность высказываний в публичном пространстве. Это многих не устраивает, что имеет место в США в связи с политкорректностью.

Одновременно, например, Э. Андерсон говорит о новом варианте свободы: «Люди теперь могут свободно иметь разные идентичности в разных пространствах. В церкви – одну, на работе – другую. Еще одну дома или с друзьями. Характерной является способность не иметь идентичности, которая одинакова для всех сфер, а скорее входит незаметно и адаптируется к любым ценностям и нормам, которые нужны, сохраняя свою идентичность в других пространствах» ([23], см. также [24]).

Совпадение идентичностей в результате дает признание чужим пропагандистским нарративам. Например, по Индексу результативности российской пропаганды, созданному социологами, Харьковская и Одесская области находятся под наибольшим влиянием этой пропаганды ([25–26], о «стойкости» европейских стран к этой пропаганде см. [27]).

Фейки приходят к нам с аккаунтов, маскирующихся под нашу идентичность. С нами, условно говоря, разговаривает кто-то «свой», поэтому мы радостно транслируем его взгляды дальше. Масштабы этой работы отражает то, что «Фейсбук» ежедневно блокирует более миллиона фейковых аккаунтов [28]. «Фейсбук» пытается сегодня останавливать распространение фейковых новостей, демонстрируя людям другую сторону события.