Когнитивные войны в соцмедиа, массовой культуре и массовых коммуникациях

Фейки распространяются с помощью разного рода инструментария. Есть, например, инструментарий «пинг-понга», представляющий собой активное раскручивание события, чтобы его в результате подхватили медиа мейнстрима [29]. Есть так называемый «доксинг», когда частную негативную информацию специально делают публичной [30]. То есть все это работа с информацией с точки зрения разных уровней, когда меняются ее контексты.

Ценностные изменения могут прийти (и приходят) при перенесении человеческого уровня ценностей, например, на международные отношения. США опираются на эту модель, в соответствии с которой можно, как детей в семье, награждать или карать другие страны за их правильное или неправильное поведение, о чем много писал Дж. Лакофф [31–32].

Интересный пример ценностных трансформаций дает фантастика, особенно потому, что она не так связана с нормированным взглядом на мир [33–34]. Как отмечается, фантастика не просто описывает, а и строит действительность. Сегодня этим отличаются фантастические телесериалы, которых очень много, что также говорит об интересе к ним зрителей.

Ю. Харари во многих своих работах говорит о роли вымысла (fiction) в развитии человека и человечества. Только наличие такой виртуальности дает возможность объединять в единое целое большое количество людей. Этого нет в животном мире. Харари считает, что говорить о том, чего нет в физической действительности, является важной характеристикой человека, следствием когнитивной революции [35]. Мы не только можем говорить о выдуманном, но можем делать это коллективно. А все ценности принадлежат именно этой сфере.

Каковы основные проблемы в мире идентичности, представляющие для нас интерес? Перечислим некоторые из них:

• переход от одного набора идентичностей к другому, как это можно делать, какое сопротивление можно ожидать;

• какие идентичности нужны для постоянного экономического роста, какие его тормозят;

• как идентичности реализуются на поверхности, чтобы их легче было находить при моделировании влияния, например, открытость – закрытость человека.

По последней проблеме парадоксально, но лайки в «Фейсбуке» на «Найк» и «Кит-Кет» демонстрируют склонность к антисемитизму, как об этом писал создатель этой методологии М. Косински. Нам удалось лишь частично увидеть, на чем базируется сближение антисемитизма с «Найком» [36–38], есть еще более слабые связи с «Кит-Кет» [39–41]. То есть затруднительно даже раскопать эти связи.

В современном мире падает значение границ, зато растет значение взаимосвязей [42]. Как это отражается на идентичностях, поскольку идентичности основывается на какой-то границе, хотя бы ментальной? Исходя из тенденции к падению границ, толерантность к чужому должна расти, а не падать. С другой стороны, невиданное до этого влияние соцмедиа, превышающее влияние традиционных медиа, также будет подталкивать к вариантам более космополитического типа идентичности. Очень активно сегодня меняется, например, женская идентичность [43].

С другой стороны, Трамп приходит к власти, разрушая законы политической корректности, поскольку он, условно говоря, дает голос тем, у кого его не было [44–50]. Интересно при этом, что сочувствие (исследовалась разница между демократами и республиканцами) корректируется не только нормами, но и выступлениями политических лидеров. Важно и то, что давление нормы хорошо работает в краткосрочной перспективе, но плохо в долгосрочной.

Мы живем в мире трансформаций, равных которым не было. И даже такая постоянная характеристика, как идентичность, все время трансформируется. Это говорит также и о том, что завтра мы все равно будем другими.

Литература

1. Ноэль-Нойман Э. Общественное мнение. Открытие спирали молчания. – М., 1996.

2. Фукуяма Ф. Против политики идентичности // sg-sofia.com.ua/protiv-politiki-identichnosti-fukuyama?fbclid=IwAR2Vd7hc2oKV-T8Bm0dky_kM1sRlvmbvNmwlcrgv0OwEAyEVfd0BW4Xi8qc.

3. Кузнецов К.А. и др. Национальная идентичность и устойчивая государственность // cyberleninka.ru/article/v/natsionalnaya-identichnost-i-ustoychivaya-gosudarstvennost.

4. Inglehart – Welzel Cultural Map // www.worldvaluessurvey.org/WVSContents.jsp.

5. Inglehart R.F. After Postmaterialism: An Essay on China, Russia and the United States: A Comment // Canadian Journal of Sociology/Cahiers canadiens de sociologie. – 2016. – Vol. 41. – N 2.

6. Inglehart R.F. Changing Values among Western Publics from 1970 to 2006 // West European Politics. – 2008. – Vol. 31. – N 1–2China uses sci-fi to try to spark a tech boom // www.straitstimes.com/asia/east-asia/china-uses-sci-fi-to-try-to-spark-a-tech-boom.

7. Инглхарт Р. «В толерантных обществах люди счастливее». Интервью // www.kommersant.ru/doc/2051108.

8. Макгиннесс Д. «Холокост»: американский сериал, из которого немцы узнали это слово // www.bbc.com/russian/features-47055638.

9. Liu C. Science Fiction: China’s next big export after martial arts // www.chinadaily.com.cn/a/201804/19/WS5ad77182a3105cdcf65191da.html.

10. Rieder J. Colonialism and the Emergence of Science Fiction. – Middletown, 2008.