Когти власти

Морской дракончик вздохнул. Если старик дракомант ещё жив, речной камушек, зачарованный как раз для внешних ран, мог бы исцелить его, как в своё время Холода. Но это означало бы самоубийство. Чёрный дракон непременно захочет узнать, откуда взялся камень и чья в нём магия… И узнает, кто бы сомневался. Остаётся, как всегда, сидеть в стороне бесполезным наблюдателем.

– Так и есть, жив, – подтвердил Мракокрад, – и я могу его спасти! – Он протянул лапу к потолку и с пугающей лёгкостью отломил торчащий вниз сталактит.

– Но… ты же не должен, правда? – испуганно пролепетала Солнышко.

– Он тоже из нашей семьи, – буркнул ночной, сжимая в когтях толстое каменное копьё. – Пусть этот сталактит исцелит любого, кого коснётся! – пророкотал он торжественно.

Как-то уж слишком, невольно подумал Карапакс. Однако, судя по всему, на зрителей сцена произвела нужное впечатление. Все глаза обратились на Мракокрада, когда он бережно дотронулся до чешуи умирающего каменным остриём.

Несколько мгновений стояла тишина, затем Камнерой чуть слышно вздохнул. Алая кровоточащая рана затянулась сама собой и исчезла бесследно. Лежащий дракон с глухим стоном приподнял голову и открыл глаза.

– Привет! – улыбнулся Мракокрад. – Вот ты и здоров.

– А ты кто? – хрипло проскрежетал Камнерой.

– Твой предок, недавно воскрес из мёртвых… почти как ты. Меня зовут Мракокрад.

– О нет! – Камнерой в ужасе вытаращил глаза.

– Не пугайся, – вмешалась Луна, – он никому не причинит зла.

– Он спас тебе жизнь! – добавила Солнышко, гладя окаменевшее плечо отца. Она выглядела крошечным золотым островком среди чёрной чешуи, заполнившей пещеру.

– Спас – магией? – В глазах дракона мелькнула паника. – Нет, нельзя! Это неправильно!.. Мои лапы! – вдруг выкрикнул он. – Они больше не мои!

Проследив за его перепуганным взглядом, Карапакс с изумлением увидел, как трескается камень, покрывающий тело лежащего, открывая под собой новые блестящие чешуйки.

– Что с тобой? – не поняла Солнышко.

– Это не я! – продолжал кричать Камнерой. – Не мои когти! Что они делают? Остановите их!

Солнышко схватила его лапу и прижала к полу. Мракокрад отбросил каменное копьё и прижал другую.

– Успокойся! – мягко произнёс он. – Ты пережил сильное потрясение, тебя пытались убить, но теперь всё хорошо, и даже окаменевшая чешуя исцеляется. Ты просто отвык пользоваться конечностями, но скоро придёшь в себя и…

– Нет, они не мои! – В хриплом голосе больного слышалось отчаяние. Тело его тряслось, лапы дёргались, по чешуе разбегались всё новые трещины. – Я давно отказался от них! Они чужие… это чудища из-под земли!.. Они обрушат небо… сокрушат крылатых… Нет, нельзя! Никогда! Не хочу, не хочу…

Он ревел всё истошней, содрогаясь от душевной боли. От его выкриков в голове у Карапакса вспыхивали ужасающие картины крови и смерти. «Доверяю ли я сам своим когтям?» – невольно подумал он.

– Останови его! – повернулась Луна к Мракокраду. – Он собирается убить себя своей магией!

Чтица зажала уши крыльями и сжалась в комок в уголке пещеры.

Чёрный гигант схватил Камнероя за голову обеими лапами и силой повернул к себе, глядя в глаза.

– Тихо!!! – рыкнул он так мощно, что дрогнули стены. Больной испуганно затих. – Я лечу тебя, вот и всё.

– Не надо… – выдавил Камнерой, – это… опасно.

– Ты не виноват, что появился на свет дракомантом! – Мракокрад сердито дёрнул хвостом. – Каждый имеет право на здоровье и счастье!

«Я согласен, – подумал морской дракончик, – только… не плохой ли это признак?»

В самом деле, кому охота провести всю жизнь в страхе перед собственным даром, счастья хочется всем… но что ждёт впереди – судьба Мракокрада или Камнероя?

Самому превратить себя в скалу – ужасно. Карапакс опустил взгляд на свои сжатые когти. А как ещё не дать им творить зло? Может, и у этого старика всё когда-то началось с кровавых образов и воплей в голове?

Лежащий дракон повернул голову и посмотрел на свой хвост, с которого осыпались последние окаменевшие чешуйки, похожие на прибрежную гальку.

– Мне нельзя на свободу, – прохрипел он, – я сам не знаю, что способен натворить. Верни меня в камень, только так я никому не наврежу.

– Он так и думает на самом деле, – кивнула Луна, переступив лужу крови и подбирая гальку с его крыльев. – До смерти боится собственной власти и вообще всякой магии, сходит с ума от страха.

– У меня тоже голова раскалывается рядом с ним! – пожаловалась Чтица.

– Да, это страх, – вздохнул чёрный гигант. – Мне уже приходилось такое наблюдать… Ничего, – оживился он, – я попробую что-нибудь сделать. Придумаю заклятие, чтобы снять его беспокойство…

– Нет! – с тревогой воскликнули в один голос отец и дочь.

– Не трогай мой разум! – В голосе Камнероя снова зазвучала паника.

– Почему? – удивился Мракокрад. – Ты не хочешь избавиться от своего страха? – Он повернулся к Луне. – Разве плохо делать других счастливыми, если можешь?

– Плохо, если они этого не хотят, – тихо ответила она.