Кокаиновые короли

Критики путали свою неприязнь к наркосвященникам с неприятием политики и показного образа жизни Лопеса Трухильо, вследствие чего медельинский архиепископ называл обвинения личными нападками. Пропагандисты Трухильо назвали одного журналиста ядовитой змеей и атаковали любого, кто осмеливался подвергнуть сомнению способы управления епархией архиепископа. Этот конфликт был крайне серьезным делом для Колумбии – страны, где католическая церковь обладает огромной политической и моральной властью. И все же во многом благодаря попустительству Лопеса Трухильо карманным священникам Эскобара удавалось безнаказанно действовать в его интересах.

В свободное от политики и «добрых дел» время дон Пабло исполнял роль радушного хозяина в одном из его многочисленных поместий. Любимой «финкой» Эскобара была «Газиенда Лос Наполес» в Пуэрто-Триунфо – усадьба площадью две тысячи восемьсот гектаров примерно в ста тридцати километрах к востоку от Медельина, на реке Магдалена. Эскобар поведал журналу «Семана», что только за землю он заплатил 4,5 миллиарда песо (63 миллиона долларов), но это было далеко не все. Благоустройство поместья включало создание искусственных озер, строительство вокруг него нескольких дорог и аэропорта. Он привез более двухсот экзотических животных, которые вольно бродили по территории поместья. В 1983 году «Газиенда Лос Наполес» стала самым популярным зоопарком Колумбии – за несколько месяцев его посетило около шестидесяти тысяч человек. Гостей возили по территории, а они наблюдали за свободно разгуливающими животными: верблюдами, жирафами, бизонами, ламами, гиппопотамами. Еще в зоопарке жили пара очень редких черных какаду стоимостью 14 000 долларов каждый, кенгуру, который умел играть в футбол, и дружелюбный слон, который постоянно пытался стянуть еду из машин или бумажники из рук посетителей.

Бетонные ворота на входе в «Газиенду Лос Наполес» венчал небольшой самолет. По слухам, именно на нем Эскобар перевез свою первую партию кокаина. В главном доме, закрытом для посетителей, могло разместиться сто человек. Там были бильярдные столы, бассейн и музыкальный автомат «Вурлитцер» с записями бразильского певца Роберто Карлоса, которого хозяин дома очень любил. Бассейн был украшен статуей Венеры и минометной установкой. Под навесом Эскобар установил винтажный автомобиль 1930-х годов, изрешеченный следами от пуль. По разным версиям, он раньше принадлежал кому-то из знаменитых американских бандитов – то ли Джону Диллинджеру, то ли Аль Капоне или даже Бонни и Клайду.

Эскобар от души развлекал друзей и партнеров. Они прибывали через его частный аэропорт, он угощал их напитками, они плавали в бассейне и вели беседы о бизнесе. В поместье часто гостили преподобный Лопера, Хайро Ортега и главный покровитель Эскобара в политике, уважаемый сенатор Сантофимио.

Очоа вели куда более скромный образ жизни. В Медельине семья поселилась в «Ла-Ломе», великолепном поместье на вершине холма на юге города. На извилистой дороге гостей часто встречали и сопровождали до усадьбы карликовые пони старшего Фабио. Они ели с руки, смешно фыркали и возились как щенята. Старший Фабио, Хуан Давид и Хорхе проводили много времени в «Газиенде Веракрус», разводя лошадей и ухаживая за животными. Хорхе развлекал себя коллекционированием старых мотоциклов «Харлей-Дэвидсон». Младший Фабио часто бывал в Португалии, пытаясь сделать карьеру пикадора. Всю семью можно было регулярно видеть на конных выставках в Медельине и по всей Антьокии.

Тем временем влияние Карлоса Ледера в Армении достигло апогея. Открытие «Посада Алемана» («Немецкой гостиницы») – огромного туристического комплекса с дискотекой и конференц-залом – с помпой состоялось в середине 1983 года. Ручной священник Ледера, епископ города Перейра Дарио Кастрильон, дал свое благословение. Через год он признался, что получал деньги от картеля, но «раздавал их бедным».

«Посада Алемана» в двадцати четырех километрах от Армении был ответом Ледера на создание «Газиенды Лос Наполес». Вход был оформлен в стиле баварской деревни, но все остальное в поместье, которое извивалось и петляло на несколько квадратных километров вокруг живописных зеленых холмов Киндио, было в духе колумбийских кампесино: крытые соломой двухэтажные оштукатуренные бунгало, клубы, рестораны и другие постройки среди садов, беседок и клеток с экзотическими птицами. Статуя Джона Леннона, созданная маэстро Аренасом, возвышалась на холме сразу за входом. Леннон был обнажен, на груди зияло отверстие от пули. В правой руке он держал гитару, в левой руке, вытянутой вперед, были буквы P-A-Z – «мир». Надпись на постаменте гласила: «Величайшему музыканту столетия». К статуе вела лестница. Молодняк всю ночь отплясывал на дискотеке, употреблял наркотики, обдолбившись в край, совершал паломничество к Леннону и встречал там восход солнца.