Кох-и-Нур. Семейные трагедии, коварные заговоры и загадочные убийства в истории самого большого алмаза

Многие набожные индусы считали, что Кох-и-Нур на самом деле является камнем Сьямантакой, упоминаемым в Бхагават-пуране и связанным с богом Кришной. Бог Кришна был аватаром бога Джаганнатха, поэтому возвращение драгоценного камня божеству должно было до некоторой степени восстановить баланс во Вселенной – по крайней мере так брахманы, окружающие Ранджита Сингха, говорили ему. В недели, предшествовавшие смерти махараджи, они постоянно шептали в уши Ранджита Сингха, убеждая его обменять земные богатства на небесное благословение. Хотя махараджа был сикхом, чья религия не подразумевала подобные кармические сделки, индуистские жрецы все-таки сумели убедить Ранджита Сингха расстаться с золотом и драгоценностями. Слишком слабый, чтобы сопротивляться, он лишился речи после инсульта и к концу жизни мог только кивать головой. Один такой кивок был воспринят как согласие отдать камень Кох-и-Нур служителям Джаганнатха[187]. Брамины, понятно, ликовали; наследный принц Пенджаба был гораздо менее счастлив.

Старший законный сын Ранджита, Харак Сингх, следующий в очереди на трон, рос, видя отца с Кох-и-Нуром, прикрепленным к руке. Перспектива потери такого богатства чрезвычайно огорчала Харака Сингха, но он был не единственным, кто намеревался оспорить завещание, данное на смертном одре. За тысячи миль, в Англии, весть о судьбе Кох-и-Нура тоже вызвала потрясение. Отчеты разведки курсировали между Форт-Уильямом в Калькутте и Уайтхоллом в Лондоне.

С самого момента своего прибытия в Лудхиану в 1823 году британский агент капитан К. М. Уэйд внимательно следил за махараджей и регулярно отправлял разведывательные отчеты своим хозяевам в Ост-Индскую компанию. Хотя Уэйд сразу узнал о смерти махараджи, его официальный отчет добирался до британской штаб-квартиры в Бенгальском резидентстве более пяти месяцев из-за волнений в регионе, которые замедлили его доставку. Письмо Уэйда наконец прибыло в Калькутту только 4 декабря 1839 года: «Несмотря на то что достопочтенный генерал-губернатор узнает печальные новости о смерти махараджи Ранджита Сингха прежде, чем мой отчет об этом событии сможет прибыть, я все же считаю своим долгом сообщить, что Его Высочество скончался в Лахоре 27 июня». В письме говорилось, что алмаз был отправлен в Ориссу в соответствии с последней волей махараджи: «В последние дни болезни было объявлено, что Его Высочество дарует на благотворительность деньги, драгоценности и другое имущество предполагаемой стоимостью в пятьдесят лакхов рупий. Среди прочих драгоценностей он распорядился отправить известный алмаз Кох-и-Нур в храм Джаганнатха. Его Высочество отметил, что никому не дано унести с собой свое земное богатство, и такое завещание увековечит его имя»[188].

Индия кишела невидимыми игроками Большой игры; не ясно, работал ли «Голос» на британское правительство или на Ост-Индскую компанию, но очевидно было одно: он был околдован Кох-и-Нуром, который считал ключом от королевства Пенджаб.

Несмотря на то что информация была получена «секретным» отделом департамента иностранных дел Компании в Калькутте, содержавшиеся в ней обстоятельства вряд ли являлись тайной. Известие о смерти старого Льва уже просочилось в британские газеты. После того как новость о его кончине перестала быть новостью, внимание перекинулось на его наследие. Что он оставил после себя? Возмущенное письмо появилось 20 октября 1839 года в Era, популярной британской еженедельной газете:

«Итак, господин редактор, после многих предыдущих бездоказательных сообщений, появлявшихся последние девять месяцев, было полностью и официально подтверждено, что Льва Пенджаба больше нет, – что этот жестокий угнетатель, так долго сидевший бельмом на глазу у Ост-Индской компании, присоединился к предкам, и алмаз Кох-и-Нур, или Великая Гора Света был завещан умирающим тираном Джаггернауту, чтобы украсить бесчувственного идола. Самый дорогой драгоценный камень из известных в мире был передан и доверен языческим и корыстным жрецам-идолопоклонникам…»[189]

Автор называл себя «Голосом из Кашмира» и явно получал информацию изнутри сикхского двора. Индия кишела невидимыми игроками Большой игры; не ясно, работал ли «Голос» на британское правительство или на Ост-Индскую компанию, но очевидно было одно: он был околдован Кох-и-Нуром, который считал ключом от королевства Пенджаб.

«Голос» призывал соотечественников воспользоваться моментом и овладеть легендарным алмазом: «Либо Ост-Индская компания должна покорно подчиниться аппетитам Харака Сингха, который сегодня занимает трон Лахора, стремящегося сохранить обладание вышеуказанным ценным трофеем как частью его наследия… либо она должна защищать притязания [Джаггернаута] и начать боевые действия против него».