Коко Шанель

Фильмы того времени изобилуют нарядами, которые создавались для актрис известными модельерами. Довоенная история повторялась: экраны кинотеатров стали самым большим подиумом в мире. Одежда, в основном, показывалась гламурная, не совсем подходящая для обычной женщины. Но копии дорогих нарядов распродавались мгновенно — никого не смущали отклонения от эталонного, аутентичного первоисточника. Шестидесятые уже сложно представить без костюмов и аксессуаров от Шанель. Звезды тех лет появлялись в одежде знаменитой марки не только в кино, но и на мероприятиях, и в повседневной жизни, активно рекламируя создаваемое Габриэль. Слава Шанель приобретает новые масштабы, самые яркие знаменитости того времени — Элизабет Тейлор, Джейн Фонда, Жаклин Кеннеди, Грейс Келли, Жанна Моро и многие другие появляются на публике в последних новинках от Шанель. 1962 год, Париж — Роми Шнайдер в костюме из твида и двухцветных туфлях, с сумкой 2.55; 1962 год, премьера фильма «Парижанки» в «Олимпии», Париж — исполнительница одной из главных ролей Катрин Денев раздает автографы, перед ней лежит сумка 2.55, 1963 год, Лондон — Брижит Бардо выходит на улицы города с сумкой 2.55.

Печальную славу снискал розовый костюм, который надела в день убийства ее мужа Жаклин Кеннеди. Как и многие королевские особы и первые леди, Джеки Кеннеди предпочитала поддерживать местных дизайнеров, поэтому нередко заказывала аналоги культовых вещей европейских домов моды в американских ателье. Так произошло и с нарядом, в котором она появилась 22 ноября 1963 года — в злополучный день убийства ее супруга. Тогда первая леди сопровождала мужа в поездке и предстала перед публикой в печально известном двубортном твидовом костюме розового цвета. Некоторые приняли его за модель от Шанель, но на самом деле костюм был заказан у нью-йоркского ателье Chez Ninon. Именно этому костюму было суждено стать одним из самых известных нарядов XX века, символом утраты и боли жены, потерявшей своего супруга. Первая леди продолжала носить окровавленный костюм в течение нескольких часов после трагедии, потому что хотела, чтобы «они увидели, что они сделали с Джоном». Сейчас культовая вещь хранится в Американском национальном архиве.

Глава вторая. Ощущение финала

Успех не вскружил Габриэль голову. С каждым днем она всё сильнее ощущала свое одиночество, всё хуже его переносила. Ей нравилось внимание американцев, то, как они ее встречали, чествовали, восхищались ею, но каждый переезд за океан теперь давался с трудом — здоровье уже не позволяло Шанель пускаться в путешествие на каждое мероприятие, куда ее звали. Она задумывалась о будущем, о том, в чьи руки попадут после смерти ее средства. Именно эти мысли натолкнули Габриэль на идею создать специальный фонд, который бы впоследствии выплачивал пенсии определенному списку лиц. Фонд был зарегистрирован в Швейцарии в 1962 году, когда великой Мадмуазель исполнилось 79 лет. К Швейцарии она испытывала особые чувства, что выражалось не только в ее частых туда визитах, в приобретении недвижимости, в хранении денег в швейцарских банках, но и в завещании похоронить ее именно в этой стране. Шанель называла Швейцарию чистой страной, где все работают, а люди серьезны. Швейцария была ее убежищем, здесь она всегда ощущала себя защищенной. Она перевезла сюда свои любимые ширмы, подсвечники и люстры. В тот период Габриэль отдала своей внучатой племяннице, дочери Андре Паласса, мебель, оставшуюся от Артура Кейбела, письма Реверди, старые, сохранившиеся фотографии, документы. На многих фотографиях были отрезаны люди, которых Шанель более не хотела видеть рядом с собой. О том, кто же был на них изображен, оставалось только догадываться.

Учредить фонд Шанель помогли два ее друга. Одним из них был известный адвокат, фигура во многих отношениях примечательная — граф Рене де Шамбрен. Он начал сотрудничество с Габриэль еще до войны, когда она пыталась судиться с братьями Вертхаймерами. Их общим знакомым являлся не кто иной, как герцог Вестминстерский. Граф де Шамбрен по происхождению был наполовину француз, наполовину американец. Со стороны отца семейство де Шамбрен корнями уходило в аристократическое прошлое, а мать происходила из знатной американской семьи. Стоит только упомянуть, что ее брат был женат на дочери президента США Теодора Рузвельта. Кроме того, сам граф был женат на дочери Пьера Лаваля (до войны премьер-министр Франции, во время войны — глава правительства Виши). Из-за коллаборации с нацистским режимом после Второй мировой войны де Шамбрену пришлось защищать тестя в суде. Делал он это, искренне полагая, что тот себя ничем дурным не запятнал. Однако Лаваля осудили и казнили, после чего преследовать начали уже де Шамбрена, поэтому они с женой решили получить американский паспорт и избежать суда. Каждый год в день казни Лаваля они приходили на его могилу с цветами, почтить память, как были уверены Шамбрены, невинно казненного родственника.