Кокон

– Нет. – Се Тяньчэн взглянул на меня: – Что, не веришь? Я лет десять назад потерял ее из виду.

– Я часто думала, сойдетесь вы или нет.

– Нет. Как ты и хотела. – Се Тяньчэн улыбнулся.

Се Тяньчэн сказал, что Ван Лухань нравилась ему только в определенные моменты и в определенных состояниях. Когда, накрашенная яркой помадой, выступавшей за контуры губ, она щурилась и курила одну сигарету за другой, потом оборачивалась, выпускала целое облако дыма тебе в лицо и вдруг разражалась громким смехом. Он любил в ней малую толику безумия и нервность, которая ее совсем не портила. Но потом Ван Лухань по-настоящему сошла с ума.

Два года после смерти моего папы они еще поддерживали отношения. Се Тяньчэн признает, что действительно мечтал быть с ней вместе. Она переехала, сделала короткую стрижку, нашла работу – устроилась продавцом косметики в один из универмагов на Ванфуцзин. Когда покупателей не было, капала духами на клочок бумаги и принималась размахивать им в воздухе. Се Тяньчэн пару раз заходил к ней в магазин, однажды она спросила: ты чувствуешь на мне духи? Он ответил: чувствую. Как они пахнут? – спросила Ван Лухань. Он ответил: сладкий запах с примесью сандала. Она сказала: вот как, а я совсем ничего не чувствую. Уходя на работу, она запирала матушку Цинь дома. Се Тяньчэн навещал их каждые выходные, надеясь увидеть хоть какую-то перемену в Ван Лухань. Но улучшений не было, она оставалась по-прежнему холодна, однако не настолько, чтобы он окончательно отчаялся. В 1995 году матушка Цинь подхватила тяжелое воспаление легких – в разгар зимы распахнула все окна в квартире, пока Ван Лухань была на работе. Еще через полгода она умерла. Се Тяньчэн снова помогал Ван Лухань с похоронами. Наверное, даже лучше, что матушки Цинь больше нет, думал он. Теперь Ван Лухань сможет окончательно избавиться от теней прошлого, начать новую жизнь. И она действительно начала новую жизнь – неизвестно где познакомилась с религиозной компанией и вслед за ними уверовала в Иисуса. Ее друзья были не из тех, чья вера ограничивается чтением Библии перед сном и воскресными походами в церковь. Они исповедовали деятельную веру и ежесекундно думали о том, как искупить свои грехи и снискать божественную любовь. Ван Лухань посещала все их собрания в любую погоду, ходила и в больницы, и в детские дома, и на встречи ассоциации инвалидов. Се Тяньчэн сказал мне, что никогда еще не видел такой фанатичной веры, она творила добрые дела так, будто ей начисляли за них трудоединицы. А потом Ван Лухань пропала, он приходил к ней домой, но ни разу не застал, сосед видел, как она ушла с чемоданами в сопровождении какой-то немолодой женщины. Се Тяньчэн опросил всех общих знакомых, но никто не знал, куда она пропала. Одно время он был очень подавлен, каждый вечер шел в бар и напивался, глядя, как певички в блестящей чешуе крутят задами на сцене. Пьянел и засыпал, уронив голову на стойку, домой возвращался не раньше четырех утра. Когда выходил из бара, небо уже светлело, на улице не было ни души. Утратив всякую веру, Се Тяньчэн медленно плелся домой, казалось, он никогда уже не сможет оправиться. Но на самом деле так продолжалось не больше месяца. Однажды вечером он увидел на сцене новую девушку и впервые отставил бутылку, а когда она допела последнюю песню и спустилась со сцены, угостил ее выпивкой. С тех пор Се Тяньчэн каждый вечер угощал ее после выступления, а через две недели увез из этого бара. Потом у него было еще несколько скоротечных романов, а следом он познакомился со своей нынешней женой, и они быстро сыграли свадьбу.

– Наверное, твоему папе я не чета, но Ван Лухань со мной жилось бы неплохо. Она и сама это прекрасно знала. Человек – странное создание, вечно лезет туда, куда не надо, бьется лбом в закрытую дверь, разбивает себе голову в кровь, уверенный, что это судьба. – Се Тяньчэн покачал головой и опустил бутылку на стол.

Той ночью я поздно вернулась домой. В спальне горел свет, Тан Хуэй сидел на кровати и читал. Поднял голову:

– От тебя разит алкоголем.

Пес лежал у кровати, но при моем появлении встал, поозирался, перешел к двери в ванную и лег там.

Неделю спустя я снова встретилась с Се Тяньчэном. Он повел меня в старый ресторан пекинской кухни.

– Мы с Ван Лухань несколько раз сюда заглядывали, она всегда заказывала рыбу в винном соусе.

Официант принес рыбу в винном соусе, она быстро остыла, и покрывавший ее крахмал лежал слоем загустевшего клея.