Читаем Кокон (СИ) полностью

– Да, альфа практически подавил мою волю. Но мне кое-кто помог справиться с ним. Мой брат и… тот парень, которого я убил, – Акаши с удовольствием сделал глоток ароматного черного кофе.

– Вижу, без травм не обошлось, – доктор указал на его руку.

– Это меньшее зло, которое могло случиться, – бесстрастно ответил Сейджуро, не в силах оторваться от кофе. – Вы сами варили? – поинтересовался он.

– Нет, это Чихиро-кун приготовил.

Сейджуро тут же поставил чашку на столик и пристально посмотрел на доктора.


– Перейдём к делу. Я приехал не просто поговорить и успокоить вас. Теперь я хочу обратного – запечатать этого альфу. После того, что случилось, я не знаю, как долго бета сможет удерживать его. Боюсь, что в один прекрасный момент потеряю контроль, и он вновь завладеет моим телом. Вы можете узнать, на чьей стороне больше силы?


– Удивительно, – доктор улыбнулся, тоже отложив кофе. – Вы говорите будто о другом человеке. Несомненно – альфа отличается от вас, но в целом вы похожи. Порой даже одинаковы настолько, что двое сливаются в одно.

– И всё же он способен на радикальные поступки, в отличие от меня, – нахмурился Сейджуро. – Но могу предполагать, что я сам виноват в этом, потому что доводил себя до крайности и не делился ни с кем своими страхами.

– А из вас получился бы неплохой психолог, – улыбнулся доктор. – Не хотите ступить на эту стезю? Я бы мог вам помочь с обучением.

– Нет, – Акаши покачал головой. – Всё-таки я предпочитаю более рациональные и логичные вещи, чем изучение чужих душ. Люди слишком непостоянные – в любой момент могут отойти от намеченного хода, и изменится вся стратегия. Ими очень сложно управлять в отличие от тех же сёги.

– Что ж, не буду настаивать. Я понял вас и постараюсь выполнить вашу просьбу, – омега поднялся на ноги и как обычно поджег палочку. – Вы знаете, что делать, – когда за его спиной завился тонкий дымок, предупредил он. – Главное, не теряйте связь с моим голосом, иначе не сможете вернуться.


Акаши, закрыв глаза, покорился его голосу и снова оказался в привычной тьме. На этот раз он не ощущал страха и не пытался выбраться отсюда, а просто сидел и ждал, слушая, что говорит доктор. Сейджуро понимал, что тот задаёт какие-то вопросы, но не мог уловить их суть, будто его уши были заложены. Помимо аромата благовоний он чувствовал запах доктора-омеги, который почему-то стал ярче отпечатываться в сознании и оказывать на него некоторое давление. В теле начало образовываться тепло, когда он представил на месте этого доктора Куроко. Ему бы очень подошла эта обстановка с цветами. Особенно, его телу, нежному и крепкому, как эти гибкие стебли лианы, свисающие за спиной врача.


Губы Акаши начали странно кривиться, а пальцы сильнее стиснули подлокотники кресла. Он чувствовал своё тело, но не мог контролировать его. Лицо психолога слегка покраснело – наверняка альфа спросил что-то провокационное. Омега покачал головой, затем, потушив палочку, вернулся к пациенту и стиснул его плечи.

– Пора просыпаться, Акаши-кун.


Его лицо, до этого пребывающее в каком-то тумане, начало обретать чёткость. После зрения восстановился слух, а затем и всё тело, с которого спала парализация. Придя в себя, Сейджуро глубоко вздохнул и пошевелил всеми конечностями. Он действительно вернулся.


– И как? Получилось? – тут же спросил он психолога. – Сейчас вместо меня был он?

– Да, я видел его, даже говорил с ним, – подтвердил омега. – Сейчас он был немного раздражённее, чем в прошлый раз, когда мы выпустили его, однако мне удалось его успокоить и настроить на мирный лад. Но даже несмотря на это… боюсь, что разочарую вас, – доктор покачал головой. – Вы действительно больше не можете удерживать его внутри себя, как раньше. Теперь он будет проситься наружу гораздо чаще и оставаться здесь гораздо дольше. Любая вспышка гнева, ярости, сильное стремление к власти или победе - и дверь для него будет открыта настежь. Сейчас, если бы я помедлил, то он мог снова погрузить ваше сознание в сон. Однако есть некоторые способы, которые могли бы помочь усмирить его.

– И какие же?

– Во-первых, я бы порекомендовал вам пройти у меня курс лечения: вместе мы бы смогли восполнить те бреши, что он успел нанести и усилить вашу защиту перед ним. А во-вторых… ненадолго выпускать его самому. Понимаю, это звучит абсурдно, но может действительно помочь. Если вы доведете себя до критического состояния, как в случае с убийством вашего одноклассника, то он опять может что-нибудь натворить. Но есть некоторые моменты в жизни, когда вы могли бы уступить ему без вреда для себя и окружающих.


– И когда же? Снова уйти в лес и раздирать кору на деревьях? – усмехнулся Акаши.

– Не только, – врач тоже улыбнулся. – Например, когда вы наедине со своим омегой. Во время течки. Он ведь не станет причинять вреда вашему омеге? Полагаю, он к нему привязан так же, как и вы, если не больше.

– Хотите сказать, что он любит Куроко больше, чем я? – нахмурился Акаши.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство