Колдовские стёкла. Дочь Чёрного короля

Неужели и она на меня злится? Я уставилась на Кодабру. Из глаз текли обиженные, бессильные слёзы. Создать стекло? Она вообще о чём?.. Подчиняясь её взгляду, я вышла к стеклянной доске. И встала, чувствуя себя дура дурой. Она что, хочет выставить меня ещё большей идиоткой перед этими вычурными старшими?

— Ну? — поторопила учительница.

И что я должна была сделать? Это не то что выйти к доске, не зная урока. Это как в пятом классе, например, на химию прийти или на физику — совсем не в теме!

— Что я должна сделать? — тихонько спросила я.

— Создать стекло, — повторила Кодабра без всякого раздражения. — Давай, Кира.

Создать стекло. Куда я попала-то… Что за стекло, какое?..

Создать стекло.

Что может быть проще. Ну я взяла и создала.

Оно зависло посреди класса — точно там, где я его представила. Чёрное, квадратное, с серебряной искрой по каёмке. Похожее на зеркальце, которое когда-то было у мамы.

Хотели от меня стекло — получайте. Только что ж вы все так всполошились?

В зеркале мелькнула тень.

«Иди сюда».

За стеклянными стенами резко стемнело. Из города дунул горький ветер. Старшие затихли. Я посмотрела на госпожу Кодабру…

«Иди сюда».

— Иди сюда, — послушно повторила я. И тут посыпалось…

Наверное, она вскинула руку за какой-то миг до того, как из стекла вырвалась тень. Она полетела на нас — затхлая, ледяная, огромная… Кодабра выставила вперёд ладонь, и тень оплело серебряной сеткой: она рухнула, но не рассыпалась, не исчезла. А Кодабра вдруг опустилась на стул, глянула на меня пронзительным горячим взглядом и…

Высокая тень шагнула то ли из неё, то ли сквозь её тело. Поднялась, расправив паутинно-серые складки плаща, склонила голову, опоясанную тонким обручем.

— Здравствуй, Кира.

И двинулась на меня.

Не знаю, как у меня хватило смелости — может быть, я вовсе не думала о смелости в тот миг, а только о том, что надо смять, убрать созданное мною стекло. С ним пропадёт и тень…

Я бросилась вперёд, прямо под ноги дымному силуэту, и успела на ходу схватить своё чёрное «зеркало», так похожее на мамину пудреницу. Схватила, покатилась кубарем, стекло выскользнуло из пальцев и хрустнуло, а я ударилась головой об стол Кодабры. Но всё-таки сразу обернулась. И не увидела тени. Но старших тоже не увидела — вместо них у окна застыло пятеро дряхлых, сероволосых старух. А парты, шкафы и пол были покрыты слоем пыли толщиной с мой старый учебник математики…

Я с усилием повернулась, чтобы отыскать взглядом Кодабру. Она сидела за своим столом как ни в чём не было. Вот разве что только не дышала совсем.

Она умерла?..

Что я натворила! Что происходит? Кто была эта тень?!

Я услышала страшный хохот, и голова чуть не разорвалась изнутри. Кто-то говорил мне: всё правильно, Кира. Ты сделала всё верно, девочка моя. Жду тебя. Жду… Кто-то говорил мне это. Кто-то говорил во мне. Говорил моими губами.

Король Эхогорт.

Муравейник в осаде

— Твоё стекло было входом в мир теней. Они называют его Чёрным Миром. Нам уже не попасть туда сквозь осколки. Но тени хлынут к нам, как только поймут, что в стекле ещё осталось твоё колдовство.

Ирина села рядом и обняла меня за плечи. В моих руках появился стакан воды. Держать его было трудно: ладони дрожали и были скользкими от крови из-за осколков.

— Но ведь я разбила его.

— Звон стекла отпугнул тени, — кивнула Ирина. — Пока на сколах не погасла амальгама, они не посмеют подойти близко. Но когда осколки потемнеют, путь будет открыт.

Я уставилась на блестящую стеклянную крошку.

— Зачем им это?

— Мы заперли их в Чёрном Мире, укрыв его зеркалами. Прежде тени свободно парили всюду, во всех мирах, в вечных сумерках. После битвы при Волчьем ручье их загнали в зеркальную ловушку. Уже много лет они жаждут вырваться.

— Кому понравится сидеть взаперти, — буркнула я.

— До тебя никто не собирался по доброй воле создать стекло, ведущее в их мир. А ты создала.

— Госпожа Кодабра сама меня попросила!

— Нет. Её заставил король Эхогорт.

Я вздрогнула, выронив стакан. Брызги попали на тёмную мантию госпожи Ирины — лиловый бархат покрылся мелкими неровными пятнами. По комнате заметались багровые блики.

Кодабру заставил Эхогорт. Что это значит?!

Всё шло кругом. В виска́х словно гремел сухой горох. Было очень, очень холодно.

— Что теперь делать?..

— Ждать, пока вернётся госпожа Кодабра.

— Она не умерла? — прошептала я. — Она же не дышит!

— Жива. Пока, — мрачно ответила госпожа Ирина. — Она там, в переходе. Ждёт, когда покажутся первые тени. Она даст нам знак. У нас будет несколько часов, чтобы подготовиться… Чтобы защитить учеников.

— А что со старшими? — вспомнила я группку седых старух у окна. — Это тоже я… тоже из-за стекла?.. Состарились?..

Вопросы теснились в голове, и я боялась, что она просто лопнет. Болел ушибленный лоб и саднили израненные ладони; в ушах звенело.

— Всё вернётся, если сотворённое стекло исчезнет, — откликнулась Ирина.

— Как мне убрать его? — едва не плача, спросила я. В её молчании было что-то жуткое, что-то оттуда, из мира теней…