Колдовской мир. Год Единорога

Нет! Я пытался отрицать это вслух, хотел укрыться от взгляда этих глаз. Ведь это всего лишь металл. Просто их так искусно сделали, что они казались живыми. Глаза металлические, они не могут читать чужие мысли.

В меня вливалась Сила. Но не только она, а что-то еще – чья-то личность, желающая, оттеснив меня, занять там место. Но я ведь не тот сосуд, в котором она нуждалась. Я выставил барьер. То, что оставалось во мне от Элрона, сопротивлялось, готовое скорее умереть, нежели уступить незнакомцу.

Воля, старавшаяся войти в меня, обнаружила, что не может осуществить этого в полной мере, но сделала все, что могла. Я ощутил, что во мне есть непонятная мне Сила, желающая, чтобы я служил ее целям. А может, наоборот, она хотела служить мне? Этой мысли я не поверил. Скорее всего, это коварная вторая атака, предпринятая захватчиком.

Айна одним быстрым, гибким движением поднялась на ноги и отошла от меня. Прежде чем я успел пошевельнуться, она воздела руки и, повернувшись лицом к крадущимся теням, закричала:

– Эй, рожденные Луной, носители Света, я здесь!

Я засунул за пояс ставший опасным кубок и двинулся за ней. В этот раз я не щадил ее. Я грубо схватил ее чуть ниже горла и подтащил к себе. Она же стала похожа на существо из клана Груу. Она кусалась, рычала, старалась вцепиться в меня ногтями. Это дикое побоище закончилось, однако, моей победой. Накидка ее свалилась во время драки и попала нам под ноги. Я споткнулся о камень и упал назад, увлекая ее за собой. Тело ее было мокрым от пота. Я, однако, не выпускал ее, и она не могла выбраться из моих жестких объятий. Мне казалось, что я удерживаю сумасшедшую, ибо моя пленница была уже не Айна, которую я когда-то знал.

Подул ветер и нагнал тучи, так что свет шел только от погребальных свечей. Айна дважды пыталась звать на помощь, и оба раза я успевал схватить ее за горло.

Я, должно быть, довел ее до почти бесчувственного состояния, потому что под конец она совсем обмякла. Тогда я чуть ослабил хватку, чтобы проверить, не пытается ли она провести меня. Она не двигалась, и я встал на ноги, поднимая ее за собой. От ее разгоряченного тела исходил странный опьяняющий аромат, словно кожа ее была умащена маслом. Она тяжело дышала, ловила ртом воздух.

В этот момент, кроме тяжких вздохов, я услышал кое-что еще. Вдалеке послышалось пение горна. Я слышал его, когда нас с Гафией пытались погубить Темные Силы. Тогда я впервые прибег к помощи кубка. Горн звучал чисто и красиво.

Тучи обрушили на нас холодный дождь. Я резким движением поставил Айну на ноги, наклонился и одной рукой набросил на нее покрывало.

– Прикройся! – хрипло скомандовал я.

Мягкая и ароматная плоть в моих руках пробудила во мне соблазн, который, как оружие, пытались обратить против меня в Черной башне. Стоит мне утолить здесь свой мужской голод, и враги тотчас одержат победу.

Звук горна раздавался все ближе. Я попытался измерить расстояние, отделявшее нас от призрачного войска. Все, что можно было отсюда увидеть, – это голубые огни курганов, да и то не все сейчас горели. Сила, что влилась в меня в те минуты, когда я смотрел на кубок, оставила попытки стать мной, однако несколько меня просветила. Собравшиеся внизу не осмелятся забраться на Хар-Рестс. На счастье или на горе, я сделал выбор, когда кубок оказался в моих руках. У Силы, с которой я безотчетно связал себя, были свои табу. Мы находились на земле, которая сама себя защищала.

Айна опять стала всхлипывать, больше от злости, чем по какой-либо другой причине. Она закуталась в покрывало и, отвернувшись от меня, скорчилась возле камня. Напряженно, с ожиданием она вглядывалась в темноту. Горн прозвучал в третий раз, звук опять шел издалека. Дождь яростно молотил нас.

Дочь Гарна погрузилась в угрюмое молчание. Я не мог разглядеть, что происходит в темноте между курганами, но почувствовал, что угроза уже частично отступила. Возможно, и она это поняла. Несмотря на тучи и дождь, небо становилось светлее. Наступало утро. Свечи становились все бледнее и наконец погасли. Я заметил на камне возле нашего привала глубоко вырезанные надписи – руны. Это были не те руны, которыми пользовались мы. С восточной стороны надгробной плиты – должно быть, чуть выше сердца того, кто был здесь похоронен, – было вырезано очертание кубка. По форме он был похож на подарок Гунноры с одним лишь исключением: на нем не было головы. Однако повыше кубка было сделано еще одно изображение: рога – это была корона какого-то древнего лорда.

– Дартиф Двойной Меч…

Я поднял руку ладонью вверх, словно приветствовал того, за кем отправился в сражение, хотя мы почти не знали друг друга.

– Ты называешь имя. – Закутанная в накидку Айна взглянула на меня мрачно и язвительно.