Колдовской мир. Год Единорога

Не успели мы отойти от ручья, как ее согнутые плечи выпрямились, голова приподнялась и обратилась на север. Я буквально почувствовал, как в нее вливается энергия. Сбросив на землю накидку, будто одежда для нее ничего не значит, Айна бросилась бежать, стройные ноги ее мелькали, как у лошади, перешедшей в галоп.

Я остановился лишь для того, чтобы подхватить накидку, и помчался вслед. Не знаю, какова была ее цель, только она придала ей энергию, превышающую мою. К тому же на мне были кольчуга и тяжелый меч. Однако из виду я ее не упускал и потихоньку сокращал расстояние между нами. К счастью, она бежала по открытой местности, а не углублялась в рощи, иначе я наверняка потерял бы ее. Похоже, она совсем обо мне позабыла. Возможно, она попала в очередную ловушку, которая и увлекла ее.

Дорога пошла вверх. Айна бежала легко, перепрыгивая препятствия, добежала до вершины скалы и двинулась дальше. Когда я тоже достиг вершины, то остановился, так как увидел, что́ ожидало нас чуть ниже.

Это была та самая карга в черной одежде, которая произносила заклятия в Лунном святилище. Она была не одна. Слева от нее стояло пернатое чудище, на этот раз женского пола. Она была намного выше ведьмы. Лениво взмахивая крыльями, она стояла, упираясь когтистыми лапами в землю. Справа от ведьмы стояла еще одна фигура. При виде ее я сбавил скорость.

Это был получеловек-полузверь, причем смешано в нем было самое худшее от обоих. Нижняя часть туловища покрыта густой шерстью. Ноги с копытами, как у быка. Огромный детородный орган – тоже как у быка. Похоже, он пользовался им в некоторых случаях как оружием.

В верхней части туловища шерсти было поменьше, на груди, плечах и верхней части рук она была погуще. Сами руки чрезвычайно длинны, огромные ладони болтались где-то внизу. Но больше всего меня удивили его голова и в особенности лицо.

Я заметил сходство, ужасное и страшное сходство с лицом на моем кубке. В то время как лицо на кубке дышало благородством, лицо полузверя выражало подлость. Как будто одно существо разрубили надвое: все хорошее поместили в одну сторону, а все плохое – в другую. Этот человек-животное являлся полной противоположностью Рогатого лорда. Короны на его густой кудрявой шевелюре не было.

Он откинул голову назад и не то заревел, как животное, не то торжествующе захохотал. Колдунья подняла руки и задвигала пальцами, как ткачиха челноком. Крылатая женщина осклабилась, продемонстрировав желтые клыки.

Айна, не заметив никакой угрозы, радостно бежала навстречу к этой троице, но вдруг запнулась о камень, лежавший в траве. Я был далеко и дотянуться до нее не мог. Воспользовавшись случаем, я кинул в ее сторону сырое покрывало, свернутое в клубок.

Покрывало развернулось в воздухе, и я увидел, что задуманное удалось лучше, чем я ожидал. Покрывало шлепнулось ей на голову и обмоталось вокруг. Она сделала лишь один шаг, а затем, ослепленная и испуганная, упала, растянувшись на земле. До ожидавшей ее троицы было еще довольно далеко. Я подбежал к ней, пока она боролось с покрывалом.

Смех получеловека замер. Колдунья завопила, и каждое слово ее будто разрывало небо над нашими головами. Насколько я понял, она призывала какие-то Силы.

Полузверь стоял, ухмыляясь. Огромные кулаки покоились на волосатых бедрах. Весь вид его говорил об уверенности быка, победителя во многих сражениях. В глазах горел красный огонь. Казалось, мир он видит другим способом, а огненные отверстия нужны ему для каких-то иных целей.

Крылатая женщина раскачивалась взад-вперед, приподнимаясь так, что земли касались лишь пальцы ног, крылья ее двигались все с большей амплитудой. Чувствуя, что она готова спланировать прямо на меня, я выхватил меч.

Увидев обнаженный клинок, получеловек расхохотался. Левой рукой я обхватил Айну и держал ее так крепко, как мог. Если она пойдет к ним, если попадет в руки к ведьме, то неминуемо погибнет. Даже если я призову Силу, ей ничто уже не поможет. Все, что есть в ней хорошего, чистого и человечного, погибнет, а тому, что останется, лучше умереть. Смерть для нее сейчас будет лучшим подарком, какой я могу ей дать. Лучше уж полоснуть сейчас мечом ей по горлу…

– Ну давай, дурачок, делай это! – (Я увидел, как полыхнуло пламя в глазницах получеловека.) – Отдай нам ее в крови. Такая она нам еще больше по душе!

Значит, их власть может простираться и за порогом чистой и скоропостижной смерти. Меня это неприятно поразило. Я продолжал смотреть на него против воли. Он был так похож на Рогатого охотника и в то же время темен и порочен. Такая смесь свойственна человеческой натуре – смесь хорошего и плохого. Возможно, то, что было во мне хорошего, было удалено накануне изображением на кубке. Во мне взыграли низкие чувства.

– Ты сейчас правильно мыслишь, дурак. Ты мой, стоит мне только этого пожелать. – Он сделал непристойный жест.