Колдовство на Руси. Политическая история от Крещения до «Антихриста»

Наш лекарь в Софийской летописи назван «жидовин мистр Леон», а в сводах 1497-го и 1518 гг. речь про «лекаря жидовина мистро Леона из Венеции»[106]. Разительная схожесть имен, конечно, могла быть случайной. Х. Тирош-Ротшильд, биограф Иеуды Мессир Леона, считал, что «вероятность» того, что его героя «можно отождествить с неким врачом по имени Леон, который, как сообщается, был казнен в Москве в 1499 году, очень мала»[107]. Исследователь путал дату и определенно не пользовался русскими источниками, а потому не знал, что упоминается не просто лекарь Леон, а венецианец «мистро» Леон. Представить себе, что знаменитый рабби отправился в сопровождении титулярного византийского императора в далекую страну, где нет антисемитизма, ничуть не менее допустимо, чем его путешествие в Константинополь, где его сын потом искал того же – места для безопасного существования.

Примечательно также, что Леон был учителем каббалиста Иоханна Алеманно, который служил учителем у Пико делла Мирандолы, познакомил этого адепта мистики с иудейскими эзотерическими знаниями, в том числе каббалой. Пути этих познаний при определенном усилии можно привести к основам «ереси жидовствующих», распространившейся тогда в Москве и про которую мы толком ничего не знаем. Из названия можно понять, что речь о каком-то влиянии иудаизма, но далее сказать сложно. Поскольку ересь была разгромлена и причастные казнены, то аутентичных материалов не осталось. Кроме того, хронологически венецианец пробыл в России буквально несколько месяцев – приехал в конце декабря или начале января, а в марте уже арестован. И наконец, это мог быть совсем другой Леон. Например, магистр Леон – тоже еврей, про которого известно, что в 1474 г. в Риме папа Сикст IV выдал ему лицензию на медицинскую практику. Вряд ли это тот же «мистро Леон» из Венеции, который к тому времени уже заработал медицинскую славу. Скорее всего, пока в идентификации персонажей мы останемся в рамках гипотез.

Как можно уморить человека мерами от подагры, объяснить затруднительно. А если хотел отравить, то о чем думал – как хотел избежать ответственности или скрыться? В России это затруднительно. Его быстро схватили. Вряд ли он сознательно готовил смерть наследнику престола. Это вполне могла быть чья-то провокация или несчастный случай. Формат казни Леона никак не соответствовал колдуну. Вероятно, расследование не выявило сатанинских практик. Лекарю почетно отрубили голову и сделали это публично, а не как принято для нехристей – ночью под мостом. Казалось бы, известия не вызывают сомнений и учитывать их в наших сюжетах незачем, но бесовские козни не всегда очевидны и поддаются идентификации. Иноземец-иудей замучил православного царевича какими-то микстурами и ожогами – это ли не дьявольский экзерсис? Возможно ли такое по божьему попущению? Слишком много сомнений. Пометим на всякий случай.

* * *

Литейщики и пушкари были определенно ценнее «архитектонов» (архитекторов), хотя для многих правителей профессии, связанные с творчеством, могли считаться совместимыми, находящимися в какой-то одной области знаний. Скульптор Микеланджело вполне мог выступить геологом или строителем, а художник Леонардо – механиком, фокусником или даже патологоанатомом. Парадоксальным образом Аристотель Фиораванти известен сейчас прежде всего как создатель главного кремлевского храма, хотя современники ценили в нем артиллериста. Магия искусства оказалась долговечней колдовства войны.

Успенский собор Аристотель строил в 1475–1479 гг. Он сразу стал главным местом церковных церемоний государственного значения – вплоть до 1917 г. Клирики этого собора занимали особое место при дворе, из них рекрутировались архиереи в другие города. Так, уже в 1483 г. бывший «богородицкий протопоп» Симеон, приняв постриг под именем Сергий, был избран архиепископом Новгорода и Пскова. Тогда государь Иван III принимал меры против новгородских вольностей, «закручивал гайки» и наводил там порядок. Предшественник Сергия Феофил в 1480 г. был арестован, а потом в 1483 г. отрекся от кафедры. Он был последним архиепископом независимого Новгорода, долго упорствовал, не скоро смирился. Сергий был первым новгородским архиепископом московского периода. Непростая роль. И кажется, что он с ней не справился. Община встретила нового архиерея в штыки. С ним прибыли московские чиновники и воеводы, за ним были сила государства и чародейство власти. Но горожане стояли за другую силу, использовали ее и в этот раз победили.

Чуть менее года пробыл Сергий на своем посту, как наслали на него бесов обитатели волховского побережья. Злые смутьяны готовы были обратиться к потусторонним силам ради сохранения своей дремучей самостийности вдали от передовой мощи растущего Российского государства. Волшебством новгородцы отняли разум у архипастыря, который вынужден был сложить сан и укрыться в монастыре, спасаясь от сатанинских напастей: