Колдовство на Руси. Политическая история от Крещения до «Антихриста»

О «ереси жидовствующих» сохранились противоречивые сведения. Наиболее полная версия ее истории содержится в сочинении прп. Иосифа Волоцкого (ум. 1515) «Просветитель», которое он составил уже после разгрома отступников в 1502–1504 гг. и дополнял позднее. Также важны послания архиепископа Геннадия. Возникновение движения возводят к 1471 г., когда в Новгород из Киева прибыл некий еврей Схария, совративший вскоре в свое заблуждение некоторых местных священников. Судя по всему, не было речи о переходе адептов в иудаизм или об обрезании, само наименование «жидовствующие» – полемически заостренная условность, хотя и принятая многими современниками. Все эти «еретики» сохраняли свои статусы в русской церковной иерархии, клялись в православии, более того, нашли приверженцев в Москве, при дворе и даже в какой-то момент склонили великого князя. Законченного религиозного учения, кажется, они не транслировали, критикуя отдельные элементы действующих практик и убеждений. Вольнодумство касалось церковных обрядов и богословских канонов, отражая отголоски европейского гуманизма. Есть указания, что «жидовствующие» не признавали служб по умершим, поскольку праведники без того спасутся; что отказывались поклоняться иконам, кроме образа Спасителя; что отрицали монашество; что не были согласны с божественностью Христа и отвергали Троицу. Геннадий считал их близкими «месалианству», то есть манихеями, богомилами. Так, в анонимном «Сказании о ереси новгородской» – прежде всего «месалианство», а уже потом «жидовство». Другие упоминали еще «маркелианство» и даже «арианство». Ясно, что они склонялись к дуализму и признанию самостоятельности зла, чуть ли не равновеликого божественному, что сейчас вообще повсеместно и может быть признано спутником секуляризации.

Точно известно, что новгородские и московские «еретики» конца XV в. особое внимание уделяли новомодной «научной магии» – астрологии, каббале, числовым манипуляциям, предсказаниям, логике и прочей мистике. В «Просветителе» прп. Иосиф писал про Схарию, что «был он орудием диавола – был он обучен всякому злодейскому изобретению: чародейству и чернокнижию, звездочетству и астрологии»[115]. В ожидании конца света, который должен был случиться в год седьмого тысячелетия от сотворения мира, а именно в 1490–1492 гг. от Р.Х. в зависимости от системы счета, такие увлечения понятны – они являли страхи слабоверных. Церковь должна была с этим бороться. Но первое время не справлялась, поскольку не могла выявить прямые догматические нарушения.

Первое время казалось, что гниль готова подобраться к царскому дворцу через самый доверенный чертог – Церковь. Еще в 1480 г. великий князь вывел из Новгорода в Москву влиятельных «жидовствующих» – попа Дионисия, обосновавшегося при Архангельском соборе, и попа Алексея, ставшего протопопом в Успенском соборе Кремля. Они оказались буквально в ближайшем окружении государя, привлекая к искусам все больше адептов, в том числе первых лиц правительства, например приближенного к Ивану III боярина Ф. В. Курицына и др. Бесы резвились, путая следы, а нерадивые попы пугались, терялись и отступали. Пока за дело не взялись неуязвимые праведники.

В целом оказалось, что перед нами заблудшие умники, погрязшие в противоречиях и чернокнижничестве. Их сложно назвать колдунами, поскольку сами себя они к таковым не причисляли, а может, просто мнили запретное, одурманенные навьями. Невероятные усилия по их изобличению приложил архиепископ Геннадий. Он буквально терзал столицу своими посланиями и таки добился успеха. Сначала он искоренил ересь в своем Новгороде, откуда виновников, осуждавших иконопочитание, отправил в Москву, где их били «на торгу кнутьем» весной 1488 г[116]. Потом добился созыва собора. Ситуацию немного осложняла смена церковных властей. В 1489 г. умер митрополит Геронтий, которого в следующем году сменил Зосима.

К этому времени ересь широко расползлась в обществе. Ересиархи процветали, но лишь заслышав глас угрозы, бесы сбрасывали маски и обращали видимые мудрости в торжества безумий, сводя в могилу покорных и прибирая их души. «Жидовствующие» бесновались и уходили в мир иной, выплескивая чародейские завещания. Прп. Иосиф описывал, что «вскоре, спустя немного времени после смерти Геронтия в 1489 году, ученик [ересиарха] Алексея дьякон Истома, соучастник дьявола, пес адов, был пронзен удой Божьего гнева: гнусное сердце его, вместилище семи лукавых духов, и утроба его загнили». Обезумевший Истома «позвал к себе некоего врача, и тот, посмотрев, сказал, что болезнь его – Божий гнев, поэтому она неизлечима человеческими средствами». «Так в тяжелых мучениях Истома испустил свой нечистый дух». Вслед за ним протопоп Алексей, «окаянный поборник сатаны, дикий кабан дьявола, набежавший из поля и опустошивший виноградник Христов» «заболел тяжкой болезнью и был поражен мечом Божьего суда». Он испустил дух, отправившись «в лапы сатаны».